Что для человека секс? Конечно, можно обратиться к умным людям, которые пишут диссертации, которые мало кто читает, и они, оперируя терминами, процентами, статистикой, буду доказывать известную им истину о химии любви. Но это не то — не живое, такое пропаренное, высушенное, а потом вновь пропущенное под утюгом нагромождение слов. Но лучше всего сесть, успокоиться, отойти от волнений мира, прислушаться к себе и ты узнаешь много чего интересного. В период дошкольный секса нет, но есть понимание важности этого скрытого и непонятного взрослого мира. В школьный период секс приобретает форму в виде сначала наметившихся грудей у твоих сверстниц, потом полуобнажённых женщин на пляже, а если последовательно идти к тайнам взрослой жизни, то возможно перед концом школы у тебя будет первый опыт. Он будет скомканным, каким-то не удобным для обоих, что ли? Но он будет. И ты поймёшь, что секс это совсем не то, что говорили во дворе или ты видел на кассете.
Это что-то другое, совершенно другое. И это другое — радостное, яркое, сильнее алкоголя, сильнее, чем прыжок с парашютом. Став постарше, ты уже купаешься в сексуальных отношениях, пробуешь, фантазируешь, экспериментируешь. До тех пор, пока не находишь её — свою вторую половинку. С которой ты продолжаешь своё долгое путешествие по сексу. С ней ты открыт, с ней ты не боишься оступиться или показаться слабым. Ты принимаешь её какая она есть, а она тебя как она видит. И чем старше ты становишься, тем важней становится акцентирование на чём-то. Какая-то мелочь — запах, поза, слово выбивает мозги, и ты уже несёшься с ней по этой сумасшедшей дорожке под названием секс. Но уже ты — опытный рулевой и она уже приладилась к тебе, отчего конец путешествия приятен для обоих. А уже там, в вышине, когда снизу кажется, что всё там, наверху, закончилось, секс трансформируется в это стремление сексуальных ощущений молодости. И оно чувствуется значительно острей, чем в молодости. Или что-то типа того. Доживём, узнаем.
Так думал я о сексе, ожидая Вику в кафе. Она опаздывала, я же, используя эту паузу, обдумывал наши с Лидой отношения. Они прекрасные — спору нет. Но прошла неделя, после нашего разговора о возможности её секса с женщиной, а ничего не происходило. Мы бегали на работу, дома тискались, спали, шутили, обсуждая ситуацию у Ольги — «рожаю — не рожаю». И молчок, как и Вика, сохранявшая до сегодняшнего утра полную безразличность ко мне. Но сегодня утром, у аппарата с кофе, она, распрямившись, поправила платье, приняла из моих рук пластиковый стакан и, так отстранённо, сказала — «Вечерком сядем, поговорим». И сейчас я сидел, ждал её.
— Привет! — Она появилась в отсеке — вся свежая, несущая на себе в этот полусумрак бодрящую струю свежего воздуха с улицы. Волосы нырнули мне на плечи, волна вкусного парфюма окутала меня, нежные губки, чмокнули в щёчку, завели мелкую дрожь коленок. — Прости. Долго ждал?
— Тебя готов ждать долго. — Я помог ей снять плащ, повесил на плечики, а потом и на вешалку, такую рогатую деревянную вешалку, которой в отсеке явно не было места.
— Спасибо. — Она откинула волосы, поправила их, показав в открывшемся вороте бретельку лифчика. Опять тоже бельё, что и было в тот день начатого с ней заговора. — Как вы?
— Спасибо. — Чего тянешь? Хотя, очевидно, выдерживаешь паузу. Взял паузу — держи, позволь клиенту немного подёргаться. Ответ будет ожидаться с нетерпением. Любой.
— Знаешь, Мишенька. — Она покрутила страницы меню, выбирая, что бы выпить. — Порой мне кажется, что ты играешь в какие-то игры.
— Только сексуального характера. — Улыбка должна быть доброй, ироничной к самому себе. — На другое — времени не хватает.
— Мне, кстати, тоже. — Она улыбнулась в ответ. — Но давай о нашем деле. Ведь, тебя так и раздирает задать мне вопрос — согласна ли я?
— Верно. — Чего крутить петли, да себя путать. Она прямо и я тоже. — Сама понимаешь, не горит,
