решение, девица уснула. Ей привиделся поцелуй Бориса Петровича и что-то почти зазорное...
Едва не поспала свою утреннюю зарядку с пионерами. Весь день упрямо думала о Сенечке. И, незаметно размышляла о Борисе Петровиче...
... Сутки спустя. Без всяких предысторий — сразу к делу. Ночь третья. Решающая! Скамейка за бассейном и — никаких стихов! Томочка прижата ко мне, я в той же позиции, что и накануне — левая рука у Томочки под футболкой, а правая гуляет по девичьим ляжкам: то сбоку, то сверху. Шепчу в горячее ушко:
— Давай попробуем «уговорить» Его ещё больше... Поглажу тебя там... Хорошо?
Ответа нет, но вопрос задан, и, стало быть, не наглею, а с дозволения надавливаю между ножек. Они податливы и ладонь легко находит что искала. Сквозь тонкий трикотаж спортивных брючек чувствую край женских трусиков, бугор Венеры, углубление. Нажимаю на это место и — отпускаю, нажимаю и — отпускаю. Дрочу!
Томочка заучено трёт через шорты бугор «малыша».
Сложное дыхание «врачевательницы» выдаёт её благосклонность к оживающей под шортами упругости. Девушка созрела!
— Выпусти Его наружу, — говорю шепотом в горячее ушко. — Ему там больно.
Свободной рукой открываю молнию. Словно чёрт из табакерки, «малыш» прыгивает в девичью ладошку, которой я не даю отдёрнуться.
Всё! Ствол охвачен тонкими пальчиками! Теперь тёлочка никуда от него не денется! По личному опыту знаю — если женщина взяла в руки член, она на крючке!
А «малыш» — красава! Размер в самый раз! И удовлетворит, и не сделает больно. Заблуждаются те, кто считать большие члены достоинством. Для сексуальной утехи достаточно семнадцати сантиметров, и залупу с большую клубничку...
Девушка почти сложилась над зажатым в её ладошке «гостинцем».
Скользящим движением вдоль плоского животика ныряю под резинку спортивных штанишек. Есть! Жертва только дёрнулась, а указательный палец «разведчика» уже достиг цели! А там! О, мадонна! Влажно!
— Теперь мы на равных — говорю я, подрачивая мокрый бутон девицы. — Гоняй Его в ладошку. Дрочи... Видишь, как Он благодарен твоим ласка... Смелее. Ничего не бойся. Мы одни на всём свете... Вот так... Умница, лапочка, лучшая в мире девочка... Дала ему жизнь, теперь заставь вспомнить, что такое радость... Ты настоящий друг!
Кручу сосок, и жму изгибом локтя на затылок малышки, приближаю ротик чужой жены на свидание с «малышом».
Тёплое дыхание в миллиметрах от залупы. Томочка уже не может удержать опорной рукой ни собственный вес, ни мое давление сверху. Её сопротивление угасает. Еще нажим и ощущение первого касания женских губ повергает меня с содрогание. Сладкая судорога идёт по спине и затихает там, где крестец. Нечто испытываешь за секунду до выброса спермы. Но рано! Рано. Всё самообладание вкладываю в сдерживание извержения. Натренированным действием, прикусываю кончик языка. Возникшая боль отвлекает...
Страстно шепчу своей голубке:
— Попробуй, какой он горячий, как благодарен. Как хочет поцеловать тебя... Не отталкивай его, моя милая. Это твоя заслуга, что он сегодня такой стойкий... Только один поцелуй...
Влажные уста обжимает головку. Зубки скользят вдоль ствола. Локтём левой руки дожимаю девичью головку. Всё — член во рту у Томочки! Её голова уходит вниз, упираются в ладошку на члене. Пытается податься назад. Но я контролирую ситуацию. Отпускаю и снова надавливаю затылок... Так несколько раз. Потом, уже без подсказки, Томочка САМА скользит плотным кольцом губ вокруг залупе. К уздечке и, далее — по стволу чужого хуя! Пару раз лизнула и — сосёт!!!
Против Природы попрёшь!
— Так его, так... Умница! Лижи, как леденец... Вот так... так... так... Сладкая ты моя, милая, единственная... Убери ладошку, принимай, сколько войдёт... Я не буду давить. Всё сама, только сама...
Люблю замужних! Они быстро понимают, что надо делать.
Сижу, откинувшись на спинку скамьи, не мешаю Томочке трахаться с «малышом». Чувствую
