поясницу, широта его движений достигла предельной величины, и головка полностью выскочила из ее лона, но тут же легко нашла жаждущее отверстие, чтобы снова погрузиться в его теплую влагу. Она не знала, что можно испытывать такое наслаждение, такое блаженство. Она распахнула глаза, крепко обвила руками овладевающего ею супруга, пока он снова придавливал ее к ложу и извергался как можно глубже. Одной рукой он удерживал свой вес, поставив ее рядом с прекрасным лицом Ульяны, а второй захватил ее грудь и нежно сжал.
Блаженство удовлетворения еще долго удерживало в плену Ульяну, она позволила ему найти свои горячие губы и обнять крепко, почти до невозможности дышать. После он гладил ее волосы, шептал слова любви и благодарности.
По ночам, лежа в объятиях мужа, Ульяна размышляла о том, какие чувства уживаются ... в ней. Она испытывала зависимость от того чувства, которое дарило ей тело мужчины, чувства наполненности горячей твердой плотью, ощущения его крепких властных объятий, большой и сильной ладони, почти до боли обхватывающей ее небольшую грудь. Владислав полностью владел ее телом, не давай ей шевельнуться, ускользнуть от него, когда она начинала извиваться под его напором. Когда ее лоно, доведенное до изнеможения, сжималось так сильно, что его органу остановилось тяжело наносить ей удары, князь обхватывал ее за плечи и вдвигался как можно глубже в ее плоть, давая ей время успокоиться.
Любила ли она его? Нет. Она хотела соединения их тел, она позволяла ему любить себя, овладевать своим телом, даря плотское наслаждение. Вид его поднявшегося отвердевшего органа посылал невероятные ощущения ее телу, будя сильнейшую жажду между ног.
Да, Ульяна любила его тело, но дороже всего ей была Ася. С Владиславом она получала наслаждение плотское, с Асей плотское и душевное.
По утрам она всегда приходили в комнату Аси, обнимала ее и целовала. Но вокруг, в доме всегда было много людей, они опасались, что их застанут, и позволяли себе лишь мимолетные касания. Асия готовила ей отвары из добытых ею трав, и Ульяна послушно их принимала, опасаясь понести. Под внушением подруги, она испытывала страх перед беременностью, родами, а также ей не хотелось лишать себя наслаждения любовью, которую дарили ее телу Владислав и Ася. Поднося отвар, Асия нежно гладила любимую по плечам, шее, обещая ей счастливую жизнь, полную удовольствия и неги, не говоря о том, какой страх испытывает на самом деле. Страх, что ребенок свяжет Ульяну с ее мужем, что навсегда вырвет девушки из ее объятий. Ведь видеть Ульяну с животом означало бы признать то, что она принадлежит мужчине.
Первая ночь им была подарена лишь спустя полтора месяца после свадьбы, когда князь уехал в Киев. Он хотел было взять с собой жену, но Ульяна сказалась больной. Владиславу было тяжело с ней расставаться, но она обещала скучать по нему и ждать его возвращения.
В ту же ночь Асия осталась в спальне князя и княгини. Как только дверь была заперта, Ася схватила ее за руку и потянула за собой к кровати, попутно снимая с нее и себя одежду. Полуобнаженные, они остановились около кровати и принялись жарко целоваться. Ася обняла бедра княгини и принялась их жадно оглаживать и сжимать. Нижняя сорочка было поднята до талии, пока смуглые руки обхватывали крепкие ягодицы Ульяны, притягивая ее тело к телу Аси, ее язык скользил по губам и подбородку любимой.
— Милая моя, как же я скучала по тебе, — охрипшим голосом шептала Ася, — как соскучилась. Я почти забыла ощущение твоих губ, твоей кожи.
Обе девушки испытывали неземное блаженство от соприкосновения тел. В нетерпении Ульяна откинулась на кровать, и Ася склонилась над ней, не отрывая от нее губ, и, обхватив грудь, придавила к ложу. Оказавшись наверху, Ася принялась с жадностью ласкать белоснежное тело.
Ульяна чуть вскрикнула, когда подруга попыталась укусить ее за плечо, и тут же рассмеялась. Ася