сначала пропали на неделю, потом внезапно появились и ведут себя как какие то роботы. Такое, вроде бы, даже где то было.
— Мы хотим пригласить вас... — начала Маргарита.
— ... в гости к одной вашей хорошей знакомой. Мы это уже поняли — перебила её Маша.
Дом, в котором жила эта «знакомая», вызвал у нас неподдельный восторг. Это было старинное четырехэтажное здание площадью не менее тысячи квадратов.
— Нифигасе у вас знакомые — сказал я, когда мы проезжали через огромные кованные ворота во двор — твоя «девятина», Лёха, смотрится тут, как минимум, нелепо.
Мы вышли из машины и направились ко входу в этот дворец. Если автоматически открывшиеся ворота во двор меня нисколько не смутили, то распахнувшиеся перед нами двери в дом вызвали у меня двоякие ощущения — всё это напоминало какое то странное реалити-шоу, в котором мы с женой были единственными участниками.
Внутри этот дом был так же роскошен, как и снаружи. Посреди огромного зала, на старинном кресле, напоминающем трон средневековых королей, вальяжно сидела женщина лет тридцати и курила тонкую сигарету в длинном мундштуке. Она была откровенно красивой — тонкие и очень выразительные черты лица, черные волосы и тёмно-карие, почти черные большие глаза, смотреть в которые можно было просто не отрываясь.
— Здрасте... — робко произнесла Маша.
Женщина ничего ей не ответила и продолжала с интересом рассматривать нас. Она смотрела на нас как бы оценивающе — снизу вверх и обратно — сначала на меня, потом на мою жену. Затем она не спеша поднялась из своего кресла и так же вальяжно и гордо направилась к нам. Я взглянул на Лёху и увидел, что тот уже перестал улыбаться а с серьезным и даже каким то виноватым взглядом смотрел в пол перед собой. Его жена стояла с абсолютно идентичным лицом рядом. Их «знакомая» прошла мимо нас и развернулась, как бы осматривая нас с Машей сзади. Затем она снова направилась в сторону своего кресла, резко развернулась и села в него.
— Молодец, раб! Они и вправду хороши. Мне нравятся такие сучки — есть за что подержаться, не то что твой «скелет с пиздой». Да и кабелёк очень даже ничего — главное что бы член у него работал как надо. У тебя нет проблем с потенцией, раб? Член хорошо стоит? — она внимательно посмотрела мне в глаза.
Сказать что я был удивлен — ничего не сказать. Я даже не сразу придумал, как ей ответить, что бы было остроумно и максимально обидно. Какая то тёлка, которую я видел впервые, только что назвала мою жену сучкой, а меня кабелём и рабом — за такое я обычно без раздумия дал бы в ебальник и не посмотрел бы даже, что она женщина. В голове я уже набросал себе картину, как пошлю всех присутствующих нахуй, заберу свою жену и вместе мы уедем из этого странного места. Но у меня получилось сказать только одно слово:
— Хорошо... — абсолютно неожиданно для себя сказал я.
От испуга меня чуть не вырвало. Я стоял прямо, смотрел ей в глаза и не мог даже пошевелиться. Невозможно описать это чувство — как будто связь между моим мозгом и опорно-двигательной системой просто исчезла. Как будто бы я забыл, как всё это делать — как двигаться, как говорить — невозможно было даже просто отвести взгляд от этих красивых, больших и бесконечно черных глаз.
— У тебя еще будет шанс это доказать — сказала женщина и громко засмеялась. Затем она медленно перевела взгляд на мою жену:
— Как часто он тебя трахает, сучка? — спросила она, ехидно улыбаясь.
— Один-два раза в неделю — немного запинаясь ответила Маша. Женщина вновь громко засмеялась, закинув голову назад. Было видно, что это унижение доставляет ей просто неописуемое удовольствие.
— Что же так мало? — вновь обратилась она ко мне — такую сучку надо драть ежедневно, а то ведь она может и уйти от тебя к другому. Например к твоему лучшему другу — веселый женский смех вновь разлился по огромному залу — Я делаю вам одолжение, между прочим, люди
