ноги.
— Зачем она тебе? — пожал плечами Хассан.
— Не твоё дело, — девушка снова встала рядом со мной, загораживая меня спиной.
— Тогда мне придется тебя убить, — равнодушно сказал Хассан.
— Убивай, — так же равнодушно ответила она, — Одним мертвецом больше, одним меньше, разницы для тебя нет.
— Смелая, — ухмыльнулся азиат, — Мне такие нравятся. Ладно, чего ты хочешь?
— Дай нам уйти, — твердо сказала Аманда.
— Всего-то? — Хассан расхохотался.
— Всего-то, — повторила девушка.
— Нет, — Хассан вдруг стал серьезным, — Не дам. И убивать не стану. По крайней мере, сейчас. Эй, что стоите? Взять их!
Вдруг я почувствовала, как чья-то рука ... толкнула меня в сторону. Я пискнула и увидела, как на голову Аманды опустилась палка. Девушка качнулась, и в следующий миг двое охранников схватили её и свалили на пол. Как она ни извивалась, но вырваться из их железных захватов не смогла. Вскоре она была крепко связана и прижата к полу.
— Спасибо, девочки! — сказал Хассан и повернулся к своим головорезам, — Эту косоглазую унесите и посадите на цепь, чтобы не вырвалась.
Охранники подхватили под руки Аманду и вынесли из зала, а из маленькой дверцы выскочили Линда и Дора и набросились на меня. В миг сорвав с меня одежду, они связали мне руки и ноги, но не ремнями, а грубыми веревками, которые тут же впились мне в кожу. Хассан, молча, наблюдал за этим, потом бросил этим девкам резиновый шаровидный кляп и еще один моток вепевки.
В миг мои руки были притянуты к ногам, а рот заткнут огромным шаром. Тяжело дыша, будто они всю ночь разгружали уголь, девицы встали поодаль. Двое здоровяков подняли меня с пола и поставили на колени. Хассан улыбался, как мартовский кот, рассматривая меня.
— Ко мне в подвал, — распорядился он, — заткните её там и прикуйте к стене. Пусть почувствует себя полноценной рабыней.
Снова в клетке
Как же болит спина! Эти гады связали меня, как кабана, приготовленного на бойню! Сволочи! А эта сучка Линда, шавка услужливая! Что я ей сделала плохого? От зависти свихнулась. А Дора, дрянь, еще советы давала, как лучше и больнее мне сделать.
Ничего не вижу. Мешок на голову натянули. Даже не знаю, где нахожусь. Знаю только, что теперь я, как переходящий приз, досталась Хассану, этому ублюдку и извращенцу. Уж он-то из меня все жилы вытянет. Это точно! А интересно, кому-нибудь удалось вырваться из этой бойни? Почему убили Лили? Она ведь не рабыня, а свободная девушка. Хотя, с другой стороны, она им просто могла помешать, как свидетель. Свидетель чего? Ах, ну, да! Она же всё знала. А Клара? Про неё я и думать не хочу. «Госпожа» драная! Никогда ей не прощу эти издевательства. Еще в латекс вырядилась, глиста вонючая!
А вот Аманду жалко. Хорошая девочка, хоть и со странностями. А кто без них?! Ну, считала себя рабыней Гюнтера. И что? Может, ей так легче жилось? Всё лучше, чем в своём Тайланде с голоду подыхать. Наверное, тоже где-нибудь здесь сидит, как я, связанная и прикованная. А здорово она этих отморозков раскидала! И где только научилась?
И Ма тоже жаль. И Джину. Им вообще не повезло. «Сосками» сделали, как ту бедную девушку, которую на меня положили эти кретинки. Развлечение нашли, шлюхи дешевые! Ничего, этим мерзавкам воздастся!
А где были Роберт и Энди? Может быть, их убили? Даже подумать страшно. Ведь Энди говорил, что за меня он готов жизнь отдать. И Роберт тоже. Хорошие они ребята!
Боже! Как болит всё тело!
***
Железная дверь со страшным скрежетом открылась, и в камеру зашли двое. Я притихла и даже зажмурила глаза, не смотря на то, что на голове по-прежнему был плотный мешок. Эти двое встали надо мной, но ничего делать, кажется, не собирались. Или собирались? И делать они намеревались что-то ужасное. Ткнув меня ногой в бок, один из вошедших противно захихикал и стал ощупывать мои плечи, живот, грудь. При этом он причмокивал языком. Второй стоял рядом, и я слышала его хриплое
