отступлению. И тут пришло время осмотреться.
Москву было не узнать... То есть, практически все осталось таким, как и было — те же величественные здания, музеи, обычные дома и заводы, но что ... творилось на улицах... Пожары горели практически на каждой — следствие множественных аварий из-за паники. Вирус распространялся не так быстро, чтобы за несколько минут охватить весь город, но все же центр был уже практически полностью заражен. Постоянный визг и скрежет оглашал окрестности, никак не умолкали человеческие крики на улицах. Настя, которая все еще держала меня за руку, вдруг отвернулась и заплакала, не имея больше в себе сил сдерживать эмоции от происходящего. Я почувствовал в себе долг успокоить её, и обнял со спины. К моему удивлению, она меня не оттолкнула, а лишь повернулась в моих объятиях, прижавшись ко мне почти всем телом.
К слову сказать, Ваня на подобные сентиментальные штучки времени не терял и, пока мы с Настей лицезрели апокалипсис и переживали стресс в объятиях друг друга, он осмотрел крышу. Когда он подошел, мы все еще не расцепили объятий. И потому он многозначительно свистнул и подмигнул мне. Хотелось бы мне дать ему подзатыльник, или хотя бы сказать, что он придурок, но для первого понадобилось бы отпустить Настю, а второе никак не вписывалось в нашу весьма милую картину.
— Голубки, я тут второй вход обнаружил, — сказал Ваня, не терявший свой привычной саркастичности даже в апокалипсис, когда мы отлипли друг от друга, и Настя начала вытирать слезы с лица, стараясь не задеть косметику, оказавшуюся достаточно стойкой для этого. Я посмотрел на него сердито, уже собравшись сказать, чтобы он не говорил подобных глупостей, но тут заметил на Настином лице робкую улыбку. Невероятным показалось то, что она может так относиться к сказанному Ваней, но все же я не стал ничего говорить на всякий случай.
Мы провели на этой крыше около полутора часов, и за это время успели обсудить множество тем. Кроме того, разработали пару теорий касательно возникновения такого вируса. Ваня поделился информацией о том, что пару дней назад он слышал что-то такое в новостях. Говорилось о том, что странный вирус поразил часть Китая и распространяется дальше. Единогласно решили считать, что все это пошло именно оттуда. Кроме того, выяснилось одно немаловажное обстоятельство: все мы, наша тройка, были сиротами. И если то, что Ваня потерял родителей для меня не было новостью, поскольку мы с ним были знакомы еще с детдома, то новость о том, что и у Насти родителей не было, почти повергла меня в шок. Однако, это совпадение только на руку нам играло, поскольку не нужно было заботится о том, чтобы забирать кого-то из города.
Настя вскоре замерзла, поскольку на крыше завывал вечерний ветер, и у меня появился новый повод обнять её. Через некоторое время я почувствовал себя жуткой скотиной из-за того, что вид, который мне открылся на её сиськи, когда она приняла наиболее удобную для себя позу, вызвал в моем организме соответствующий эффект. А стояк, упирающийся Насте в бок, не входил в мои планы. Однако, она, кажется, этого и не заметила. Хотя мне уже начинало казаться, что она специально делает это. Ваня, видимо, скоро всю эту ситуацию просек, поскольку в его речи все чаще и чаще стали проскальзывать всякие пошлости, от которых Настя хихикала, а я заливался краской. Поразительно, как людям свойственно подстраиваться под окружающую их обстановку, ведь только пару часов назад наш мир рухнул, явив нам новый, который был нам враждебным и очень кусачим.
Но идиллия наша была прервана после того, как Ваня, все это время одиноко сидевший на одной из старых парт, коих здесь было достаточно много, случайно уронил стул, который, упав на металлические балки, повлек за собой жуткий шум. Результат не заставил себя ждать. Дверь люка почти сразу же стали всячески царапать и бить изнутри. Наши баррикады хоть и были
