Квартиру искали мои друзья, но, полагаясь на мою интуицию, попросили присутствовать при осмотре. Этот вариант нам подходил всем параметрам: недалеко от работы, чисто и аккуратно, к тому же и дешево совсем. Ребята неуверенно переглядывались, но, услышав: «Извините, Андрей, но нам не подходит», облегченно вздохнули и направились к выходу.
Услышав невнятное бормотание хозяина квартиры, я обернулась к нему:
— Мой совет: поживите хотя бы месяц здесь сами, а уж потом... — улыбнулась ему я.
— Здесь, что, людей убивали? Или наркоту варили? — возмущению моего собеседника не было предела.
Ну, раз сам захотел... Прошла к окну и присела на подоконник и, глядя ему в глаза:
— Он просто пропал, не так ли? Ваш прошлый съемщик? Невзрачный такой мужчинка. Заплатил за пару месяцев вперед... Вы не могли дозвониться, приехали, открыли своим ключом. В квартире запустение, лишь работает телевизор. Новостной канал, кажется?
Люблю вводить людей в ступор. Танька и Тоха присели в кресло, готовясь внимать очередной извращенной истории. Хозяин согласно качнул головой.
— Думаю, сейчас он в психушке. Его же никто из соседей так и не опознал по фотографии. Хотя, что удивительного? Так, незаметный человек, можно сказать, тень... Потрепанный вид, поношенная одежда, ничего особенного. Ничего, кроме фетиша. У всех есть фетиш, это так невинно, безвредно. Фетишем вашего постояльца был образ ведущей. Безукоризненно строгий внешний вид, легкая улыбка, внимательный взгляд, четкая дикция. Все это возбуждало его. Он потратился на большой телевизор — широкий экран — чтоб объекты его страсти стали еще немного ближе.
Собираясь с мыслями, я немного помолчала. Несколько раз щелкнула зажигалкой, но прикуривать не стала.
— Это был поздний вечер, на одном из каналов девушка была в яркой блузке. Мужчина этого не любил. Раздраженно скакал по каналам, остановился, эм... кажется, на Первом. Вещала известная дама, жаль, не помню фамилии. Спустил трико вместе с запачканными трусами вниз, до колен, и уселся в свое любимое продавленное кресло. Да-да, в то самое, — хихикнула я, увидев брезгливый вид влюбленной парочки. — Взял в руку свой, кхм... стручок? И принялся мастурбировать: несильно сжал и погрел в ладони, после продолжил, ритмично подергивая...
— Фууууу, Яр, не надо! Мерзко же!!! — Танька в своем репертуаре. Андрюша же, хоть и передернулся, слушал молча, с любопытством.
— Наш товарищ с отвердевшим стручком, — пожав плечами, продолжила я. — не отрываясь, следил за диктором. Ее скромный макияж сбивал дыхание, темные глаза зажигали огонь, строгая белая блузка ввергала в озноб, и речь... речь, монотонная, гипнотизирующая, выверенная... с каждым словом вбивала страсть в твердый член. Да, он подрагивал в такт ее речи. Очередной видеосюжет подействовал охлаждающе, но... ммм... концовка уже приближалась... В этот самый момент...
Танька вскрикнула и зажала рот ладошкой, а наш гостеприимный хозяин затаил дыхание и подался мне навстречу.
— В этот самый момент отключили свет! Телевизор сразу погас, а вместе с ним поник и стручочек. Видимо, ощущения были болезненные. Натянув трико, наш милейший герой выскочил из квартиры. Помчался вниз, перескакивая через ступеньки, и, что-то бормоча, вскоре оказался на первом этаже. Возле лифта стояла пай-девочка. Выпускница? Юбка до колен, низкий каблучок, строгая белая блузка. И надменный взгляд.
Я повернулась к окну и посмотрела вниз, на город. Шумная толпа, всюду людно. Как же люди могут творить свои пакости, как успевают?
— Мужчина подскочил к девушке. Та оттолкнула, сдавленно процедив что-то похожее на «мразь». Но герой хотел геройства. Был в странном возбуждении, полностью погружен в себя. А девочка была умной, она хорошо запомнила, что насильника лучше не злить, и лучше подчиниться, но выжить. В любом случае, следует потянуть время — вдруг появится помощь? Вот так один в потерянном состоянии
