отдохнуть.
— Ну, на то мы и мужики! — пробурчал я, усаживаясь в изголовье у постепенно прекращающего вздрагивать тела.
Я похлопал её по щекам:
— Ты там жива?
—... — (Легкая улыбка не открывая глаза...).
— Допёк тебя?
—... — (Та же улыбка и легкое отрицательное покачивание головой).
— И как тебе?
— Как же мне... — её голос и без того ели слышимый прервался... — было хорошо!
Глаза набухли от слез, и они медленно покатились по счастливому лицу.
— Ну что ты сырость развела? — скрывая смущение, я вытер мокрые дорожки.
— Хочу. Хочу ещё! — с какой-то тоской произнесла она.
— Да ты и так чуть живая. Знаешь, а я не успел... кончил в тебя, — покаялся я.
— (Она слабо махнула рукой). И ладно. Сейчас подмоюсь, и... — она попыталась встать, тут же рухнув обратно, — помоги! — протянула мне руку.
С трудом сев она виновато улыбнулась.
— Может, водочки? — спросил я.
—... — благодарный кивок головой.
Я налил ей и себе и мы, не чокаясь, выпили. Горячая волна провалилась, вниз встряхнув мои нервы. Протянув мне рюмку, она поднялась, и на дрожащих ногах на раскоряку пошла в ванну, постанывая на каждом шаге. А я с удовольствием вытянул натруженные ноги, полулежа на диване. Давно я вот так стоя не занимался такими упражнениями!
Полоскалась она минут пятнадцать. И вышла почти нормально завёрнутая с ног до головы в большое банное полотенце.
— Мыться будешь?
— Конечно. Чистота, залог здоровья.
— А может тебе помочь? — её глаза похотливо блеснули.
— Может... Но я давно уже не пионер, который всегда готов...
— Тогда ладно, — понурилась она.
— Но утром я могу поработать будильником... — хитро взглянув на неё, произнёс я. — Да и это средство универсальное! — провел рукой по отдыхающему члену, — может усыпить вечером и сыграть побудку утром!
— Тогда иди, мойся, а я пока расстелю. Проверим твоего горниста с утра...
