пройдет.
— Давай, для начала, ты меня развяжешь, — предложил я.
— Нет, — упрямая нахалка покачала ... головой. — Ты можешь на меня накинуться.
— Ты издеваешься? — возмутился я. — Всю ночь не набрасывался, а сейчас наброшусь?
— Я не знаю, — девочка снова запсиховала. — Я ничего не знаю! Почему я тут оказалась и где Олег? Где мои друзья?
— Я откуда знаю!?
— Это ты меня сюда притащил!
Этот спор мог бы продолжать еще очень долго, если бы не заиграла мелодия входного звонка.
Мы замолчали, прислушиваясь. Гостей я не ждал, девушка тем более.
— Кто это? — почему то шепотом спросила девушка.
— Откуда я знаю.
— Ждешь кого-нибудь?
— Нет.
Звонок продолжил надрываться, да еще и заколотили в дверь.
— Там он! Точно говорю! — визгливый голос пенсионерки Прохоровой было сложно не узнать.
— Откройте, полиция, — голос незнакомый, но грозный. — Открывайте, иначе ломаем дверь.
Я выразительно посмотрел на свою пленительницу.
— Все равно не развяжу, — уперлась девушка, — Может это твой дружок.
— Ага, мой приятель, я ему смской скинул: Бери бабку и дуй ко мне — намечается групповуха, — съязвил я.
Так, задумалась, поправила халат и отправилась открывать. Сама.
Мне с кровати не было видно, что происходит в прихожей, но слышно было все отлично.
— Он её всю ночь насиловал, а теперь убил! — это Прохорова беснуется.
— Разберемся, кто кого убил, а кто изнасиловал, — это полицейский.
— Что разбираться? Высаживай дверь и стреляй в мерзавца. Пистолет тебе зачем выдали? А первой пулей не уложишь, так я тебе подсоблю. Видал, какая клюка у меня? — рвалась в бой кровожадная Прохорова.
— Гражданка, не торопите события, — старался утихомирить её полицейский.
— Я не тороплю события, а проявляю гражданскую сознательность!
— Проявляйте её чуть спокойнее.
— Я сама решу, как мне её проявлять!
Тут щелкнул дверной замок, это моя гостья, наконец, открыла дверь. Стало очень тихо.
— Живая, — констатировал полицейский.
— Значит она его заборола! — заявила неугомонная пенсионерка. — Небось горлышко ножиком перехватила и нет паренька. А он такой порядочный был, такой наивный.
— Никого я не убивала, — тихий голос моей гостьи.
— Убила, точно говорю. Глаза у неё злые. Убийца!
— Младший лейтенант Киров, — представился полицейский. — Девушка, я прошу прощения за беспокойства, но проигнорировать вызов не могу. Вы не против, если я загляну в квартиру?
— В квартиру? — нервно переспрашивает девушка. — А зачем?
— Ты тут дурочку то не строй! Что с парнем сделала, окаянная?
— Ничего я не делала.
— А вот сейчас и посмотрим!
Звуки возни, торопливые шаги и в комнату врывается разъяренная пенсионерка с клюкой на перевес. Узрев меня на кровати, она замерла, выпучив глаза.
Следом вошел полицейский, окинул сцену взглядом, присвистнул. Я вежливо кивнул всем новоприбывшим, лежу, натянуто улыбаюсь.
— Молодой человек, вас удерживают силой, над вами совершают насилиие? — обратился ко мне полицейский.
— Нет, — сквозь зубы отвечаю я, понимая, как все выглядит со стороны. Стыдоба. — Все в порядке, не о чем беспокоиться, спасибо за внимание, можете идти.
— Не мне судить, но... В смысле, доброго дня, — козырнул полицейский и деликатно подтолкнул Прохорову к выходу. Старуха посмотрела на него, потом на меня и, взвыв дурным голосом, бросилась вон из квартиры:
— Извращенцы! Притон утроили, чтобы растлеваться! Похабщина в нашем доме!
Её крики еще долго разносились по подъезду. Щелкнула дверь, девушка вернулась в комнату. Мы снова остались наедине.
— Развяжешь?
Девушка тяжело вздохнула и взялась за узлы, несколько минут и я свободен. Она тут же отступила на шаг назад. Я, продолжая лежать на спине, согнул несколько раз ноги, размял мышцы рук. Затекшие конечности противно гудели.
— Я думаю нам нужно все обсудить. В конце концов, мы взрослые люди, — девушка
