шло как обычно. Поздравление именинницы, дарение подарка от сотрудников первые тосты... Народ выпил,... насытился и стал помаленьку рассасываться по группам: кто курить; кто делился сплетнями; а кто и танцевал... Она уже собралась уйти по-английски, не попрощавшись к себе и поработать, но по дороге её перехватил Он и предложил потанцевать. В состоянии, близком к панике она хотела отказаться. Но было поздно! Он уже мягко взял её руку в свою и она, так и не успев ничего сказать, с дрожью в коленях, на негнувшихся ногах, с пылающим лицом пошла за ним в круг. А когда он прижал её к себе, и его рука мягко легла на талию, она просто поплыла.
В звенящей голове было пусто, в висках стучало. Сердце билось молотом в груди. Глотка пересохла. Перед глазами почему-то плыли круги. На лице прилипла глупая улыбка. Она как бы со стороны ощущала, как крепко руки прижимают её к сильному горячему телу, обволакивая в незримый кокон. Он нагнулся и что-то сказал, но она не поняла, что и просто кивнула. Время остановилось. Ей было так хорошо в его объятиях, что она чуть не плакала. А когда его рука невзначай прижалась к ягодицам, она поняла, что потекла, так как в трусиках стало жарко и мокро...
Но танец закончился и, собрав всю силу и остатки решимости, она сказала спасибо и пояснила, что ей надо поработать. Он вызвался проводить её до кабинета. Сил сопротивляться этому у Кристины не было и она, покорно кивнув, двинулась к выходу. Уже выйдя в коридор, он догнал её и взял под руку. И опять всё повторилось. Жар от желания, жалость к себе и такое горячее, и привлекательное мужское тело рядом! Дойдя до кабинета, она на последних остатках самообладания открыла дверь вошла, но когда он попытался зайти следом, мягко отстранила его и прикрыла дверь, которая и разделила их. Не в силах двигаться и что-либо сделать она привалилась к ней спиной, ощущая, как он стоит там с той стороны. Потом раздались шаги. Он ушёл, а она сползла по полотну двери на пол тихо плача.
Наверное, полчаса у неё ушло на то, чтобы прийти в себя. Работать она сегодня точно не сможет.
— Ну и ладно. Работа не волк...
— А как же он? — напомнило о себе подсознание, ломая весь настрой и с такой мукой собранную решимость.
— А что он?
— Он тебе нравится и ты ему то же, — подвёл итог внутренний голос.
— Нет! Нет! Не могу! — почти прокричала Кристина вслух.
— Ты врешь даже себе! Прояви он чуть настойчивости...
— Перестань! — опять заплакала Кристина, давясь беззвучными рыданиями.
— Просто выйди в коридор и позови его...
— ?!
Не включая свет она встала, вытерла слезинки и повернулась к двери. Потом резко открыла её и пошла. Но пошла не в офис, где кипела вечеринка, а в другую сторону. Зайдя в туалет, закрыла дверь и долго плескала холодной водой себе в лицо. Потом вытерлась и, глядя, в зеркало стала подправлять «лицо».
— Вот, и всё. Иду в кабинет, беру сумку и домой! — убеждала она себя в зеркале.
— Ага...
— Пора домой, — повторила она.
Поправляя одежду, она вдруг поняла насколько мокрыми стали её плавочки.
— Вот видишь! — раздалось в голове...
— Заткнись, — ответила она, судорожно ища выход.
Потом неуверенным движением трясущихся рук подняла подол и стала отстёгивать резинки от чулок. С трудом справившись с этой простой задачей, сняла трусики и, бросив на раковину, попыталась пристегнуть чулки назад к поясу. Случайно тронув свою мохнатенькую киску, она застонала от возбуждения. Стиснув зубы, пристегнула пояс к чулкам и, зажав в кулаке невесомый кусочек мокрой ткани, вышла в коридор.
Укрощение
Полная решимости, по крайней мере, она так считала, пошла в свой кабинет. Зайдя, повернулась и зачем-то закрыла её на ключ. Резко выдохнув, поняла, что всё время от дамской комнаты до кабинета она не дышала. Тяжело задышав и поворачиваясь, попыталась прогнать темные пятна перед глазами.
Но одно из пятен не исчезло. Когда она присмотрелась, то