словами я протянул ему руку, в которой лежали аккуратно сложенные две пятитысячные купюры.
— Одну оставьте у себя, вторую отдайте Константину, — ... Виктор покачал головой.
— Правила клуба категорически запрещают любые денежные отношения между гостями.
— Не волнуйтесь, я обо всём договорился с Константином. Он ничего не имеет против. Это же игра, вы оба мне их вручите обратно. А вот для Кати это будет сюрприз, надеюсь, что приятный.
Виктор посмотрел на меня с любопытством, уж не знаю, что подумал, но деньги всё же незаметно взял.
Я вернулся к Кате. Полбутылки как не бывало. Я улыбнулся. — Похоже, теперь тебе море по колено? —
— Если честно, ни жива, ни мертва.
— Ну, глаза у тебя действительно стеклянные.
— Меня просто колотит.
— А там? Я перевёл взгляд в низ живота.
— Лужа.
— Я не дам тебе вытереться. И они увидят.
Катя просительно посмотрела на меня, но я покачал головой.
— Пойдём. Шлюха должна ждать клиентов, а не наоборот.
— Уже?
— Конечно. Иди смело, рубашка длинная, никто в зале не увидит, как ты течёшь.
Катя одним глотком допила остатки портвейна из бокала, я протянул ей руку и помог подняться.
— Возьми с собой бутылку, — попросила она. Я заткнул бутылку пробкой, сунул её в рюкзачок и повёл подругу навстречу приключениям.
Она уже так завелась, что почти ничего не соображала, но за эти несколько шагов я добавил маслица в её огонь, нашёптывая какие-то изысканные непристойности. Сейчас и не вспомню, какие именно, сам был на взводе, помню только, что она шептала мне: «заткнись!»
Комната была небольшой, но обставлена продуманно. Кровать с коваными спинкой и изножием, если захочется использовать наручники, напротив широкий диван и кресло в углу. Оказалось, что мужчины уже ждали нас, расположившись как раз на диване. Я поставил Катю напротив дивана метрах в полутора, а сам устроился в кресле. Увы, но сегодня на этом празднике души и тела я лишь зритель. Я не мог себе позволить непозволительную роскошь принять участие, был слишком заведён и не смог бы тогда руководить действием. В конце концов сегодня я дарю ей подарок, а не она мне. Придётся потерпеть.
Мы не обсуждали с Катей подробности вечера заранее, но я был уверен, что она ничего не испортит. Мы были знакомы уже около пяти лет и я примерно представлял её реплики и действия. Мне оставалось лишь подсказывать. В душе она была настоящей Шлюхой от бога и я положился на её инстинкт. Меня больше заботили совершенно незнакомые мужчины. Одна неловкая фраза могла бы погубить праздник.
Катя стояла, опустив руки, глядя в пол. Щёки в лёгком румянце. Мужчины, наоборот, бесцеремонно рассматривали её, не отрываясь. Выждав небольшую паузу, я занялся своим нелёгким делом массовика — затейника.
— Джентльмены, позвольте представить вам Юлю. Катю я не предупреждал, но она сообразила, что я не хочу называть её настоящим именем и даже не бровью не повела.
— Если вы найдёте её достаточно привлекательной, то сегодня она будет в вашем полном распоряжении, как мы и договаривались. Надеюсь, вам она понравится. Не удивляйтесь, что она на вас не смотрит. Ей разрешается смотреть на мужчину только когда он попросит. Мужчины молча смотрели то на неё, то на меня.
— Юля, джентльмены хотят посмотреть на тебя. Пожалуйста, расстегни рубашку.
Она молча повиновалась, но руки немного дрожали и пуговицы не сразу поддались.
— Лифчик.
Перед выходом я попросил её надеть такой, который можно было снять, оставаясь в рубашке. Она сняла верх и повертела по прежнему опущенной головой в поисках, куда его можно положить. Я не хотел, чтобы она его бросала, поэтому выбрался из кресла, забрал у неё из рук и положил в свой рюкзак.
Пульс у меня был хорошо за сотню, но я держался, говорил негромко, но твёрдо.
— Теперь трусы. Я никогда в жизни не видел, чтобы она так краснела, как после этой команды. Катю била мелкая дрожь.
