несколько минут такого усердия, все-таки ощутил на языке сладкий ... вкус заветных выделений!
— Ааааааа! — совсем ярко вскрикнула над ним Лина Власовна, мигом задергавшись в оргиастическом экстазе. — Ах-аааааа!
— Ммммм! — в свой ответ промычал племянник, с жадным чмоканьем лакомясь её потёкшим желанием.
— Молодец, салага, ты возбудил жинку! — воскликнул и Григорий Геннадьевич, который, при виде сего, тоже загонял «лысого». — Теперь вставь и вздрючь её как сидорову козу! Давай!
Чувствуя, что от вкуса тёткиной течки, уже сам распалился по-самое некуда, Кондрат, быстро снял с себя одежду, развернул поперек кровати женщину и... просто навзничь упал на неё!
— Я люблю вас, тёть Лин... — ухнул он ей прямо в ухо, разом ощутив всей молодой плотью её зрелое, слегка расплывшееся тело. — Вы уже давно сводите меня с ума...
И, одной рукой обхватив шею сокрушенной Лины Власовны, иной, ловко пристроив снизу стоящий половой член... вошел в её мокрое женское лоно!
— Ахххх... — тут же только и ахнула тётка, окончательно капитулируя его молодой силе.
Он же, сдержав в себе вздох, высунул разбухшую «клубнику» сизой головки (давно сочащуюся соком желания!) и вновь, сильным толчком задвинул её ей в «лузу»!
— Я люблю вас, тёть Лин! — уже с чувством повторил он, снова и снова проделывая сие. — Вы потрясающая, милая, очаровательная... Вы, действительно, так же красивы, как и мама...
С сими словами, он увеличил толчки членом так, что распластанная тётка заходила ходуном вместе с кроватью!"Заходила», потрясающе «забродив» и бледными холмами своих завораживающих сисек!
Сама же, насаживаемая Лина Власовна, ощущая после взрыва оргазма полную беспомощность, закрыла от стыда заплаканные «озера», да болезненно закусила губу. От всё убыстряющихся фрикций племянника, её голова забавно металась по пышной подушке, а белая солома растрепанных волос стала нещадно липнуть во влаге её овального лика.
— Какая же вы восхитительная, тётя! — всё не унимался возбужденный Кондрат, просто «вбивая» женщину в чрево кровати. — Вы просто богиня!
— Еби, её, еби! — в свою очередь, сильнее дроча свой орган, продолжал подначивать его Григорий Геннадьевич. — Всади по самые яйца и... сделай себе нового племянника, или племянницу, кои, будут одновременно нашим общими отпрысками! О, мой Бог! Я сейчас только от одного этого кончу! Давай же, давай, салага!»
«Ну уж нет! — мысленно возразил ему Кондрат. — Не так быстро!»
Боясь, что сие больше никогда не повториться, он, не смотря на двухлетний сексуальный голод, стойко удерживал в яйцах бродящее шампанское спермы — удерживал, до отказа задвигая в тётку свой орган, сим периодически отдыхая на ней!
— Я не хочу чтобы это кончалось, тётя... — обливаясь потоками пота, признался он ей на ухо. — Я хочу чтобы это длилось вечно... Вечно...
Преисполненный чувствами, он, так и не вытаскивая с любимой Лины Власовны загнанного члена, страстно расцеловывал всё её мокрое лицо, курносый нос и пульсирующую от волнения длинную шею. Она же «отвечала» лишь сдавленными всхлипами, да тяжелыми вздохами.
— Ну, кончай уж в неё! — в какой-то момент, всё же не выдержал Григорий Геннадьевич, нетерпеливо поднимаясь со стула с вздрюченным членом. — Иначе я сейчас сам возьму и отдеру свою жинку!»
Услышав последнее, Кондрат тут же отбросил все свои «нежности», и, принялся вновь послушно таранить влажное «сокровище» подмятой им тётки! Да, таранить столь лихо, что скрипучая кровать начала уже биться об подоконник, сим словно раскаляя воздух комнаты потным запахом самой страсти!
«Да, о, да! — наслаждался Кондрат, остро чувствуя в ритме сношения, что, не только их тела, но и ручьи пота, словно слились в единое целое. — Как же это... прекрасно!»
— Аххх! А-аххх! — вновь красиво задергавшись сиськами, застонала под ним взмыленная Лина Власовна.
Ощущая под наскоками племянника приближающийся
