вдвое шире попочки жены. Я не мог привыкнуть к виду, в котором эта тёмная труба ...
прячется в светленькой дырочке, а выходя, демонстрирует невероятное соотношение.
— Хватит меня эксплуатировать! — наконец сказал истекающий потом ара. — Теперь моя очередь сидеть, а твоя прыгать! Снимай платье, а то грудь не видно!
Вазген, вынул член из дырочки, прогнал жену и уселся потной жопой в кресло. Я помог любимой выскочить из свадебного платья, но на голове осталась миниатюрная шляпка с вуалью, на руках перчатки до локтя, а шею осталась украшать узорная белая повязка, подчёркивающая её тонкость. Торчащие, округлые груди правильной формы, как две половинки одного шара с яркими розовыми сосочками, демонстрировала мне жена перед камерой, похваляясь этим, всегда неизменным своим достоинством. Её приподнятое настроение, с которым демонстрировала тело, было мне непонятным. Единственным объяснением, могло быть то, что ей нравится этот член в попе. Покружившись перед камерой, она подошла к сидевшему в кресле толстяку, и повернувшись к нему задом, сама садилась на член расставив обутые ножки и направляя хуй своей рукой. Затем ладошками потянула ягодицы в сторону и словно фокусница медленно прятала в себе толстую колбасу армянина. Когда член почти исчез, жена послала мне воздушный поцелуй, сложив алые губки бантиком. Отталкиваясь от пола на своих высоких каблуках, она ещё держалась за кресло руками, очень смахивая в этот момент на наездницу. Темп быстро увеличивался, груди не успевали за своей обладательницей, болтаясь вертикально. Нечто подобное было и с киской, она походила на ротик, который часто открывался, показывая на мгновение язычок клитора и закрывался. Любимая исправно приседала до основания члена, когда через несколько минут он взял жену под коленки и завалил спиной на своё пузо, стащив с члена полностью. Перед направленной на них камерой появилась беленькая попа с синими полосками и зияющей чёрной дырой в центре. Дырочка, даже не сразу начала затягиваться, ссужая кольцо ануса. Через объектив я наблюдал растянутые руками кавказца в стороны, ножки жены и её печальное личико. Возможно, она сожалела, что не смогла довести дело до конца, а возможно, сама хотела продолжения этих прыжков на члене.
— Попроси мужа, пусть сам тебя поднимает на члене! А то замёрзнет скоро с камерой в руках!
— Любимый, помоги нам кончить! — с ехидной улыбкой сказала жена, продолжая светить не затянувшимся отверстием ануса в мою сторону.
— Дай мне фотоаппарат, я хочу запечатлеть это! — приказал он.
Лариса слезла с волосатого пуза и повернулась ко мне попой. Наклонившись, я подхватил жёнушку под коленки и приблизился с ней к жирному борову. Такое мне предстояло впервые — насаживать любимую и поднимать на руках её тело в угоду самцу её трахающему. Быстро почувствовал, что устал держать жену, пока она впихивала по новой член, а мне ещё предстояло её поднимать так. Я делал подъёмы раскоряченного в моих руках тела, пока у меня не кончились силы. Противно было наблюдать за довольной рожей армянина, снимающего это действие. Почему-то именно тогда, я осознал, что мы пришли избавиться от компромата жены, а теперь у него и на меня будет влияние.
Добиться своими стараниями его финиша я не смог. Даже, чуть оторвать тело от пронзившего попу члена, больше не было сил.
— Твой муж — слабак! Ему надо походить в спортзал! — сказал ара, играясь одной рукой с сосочком девушки. — Предлагаю перейти на кровать!
С его фразой, я даже перестал придерживать ноги жены, и она шлёпнулась на его пузо. Любимая выругалась на меня за такое отношение. Я, был в предел измотан.
Может толстяку казалось это унизительным, но следующая наша тройная позиция мне раньше нравилась больше всего. Уложив меня на кровати лицом вверх, а мою жену он пристроил писей к моим губам, и
