Все имена и сходства с реальными людьми случайны или являются вымышленными.
Андрей Евгеньевич с самого утра выжидал интернов в ординаторской. Первым под горячую руку попал Семён, опоздав всего на пару минут.
— Какого черта, Лобанов!? С твоими мозгами ты должен самый первый приходить, иди к Любе бери бумажки, пациенты тебя уже ждут, дай бог им здоровья.
За ним подтянулись остальные, Варя, Глеб и другие. Обойдясь легким выговором, он отправил работать всех кроме Глеба.
— А ты задержишь, мелкий пакостник!
В очередной раз ему досталась основная порция унижений и криков. Выйди из ординаторской, Глеб свернул за угол и сразу направился в курилку. Едва он успел взять в рот сигарету, как кто-то сзади схватил его за левое ухо.
— Крысёныш, ты совсем страх потерял?
Не оставляя не минуты на расслабление, Андрей Евгеньевич продолжал унижения сына своей жены, Насти. Глебу ничего не оставалось, кроме как спрятаться от всевидящего тирана в кабинете своей мамы, главного врача больницы.
Тем временем у приемной стойки, Лобанов пытался заболтать медсестру Любу, пытаясь как можно дольше отстраниться от работы.
— Люб, а Люб? А у тебя давно мужик был?
— Твое-то какое дело? Иди давай отсюда, работай.
— Ой да ладно, мы же все тут друзья, почти семья. Рассказывай, может я помогу чем-то.
— Интересно, чем это? Ты что, лобанов, напился перед работой? А ну ка дыхни!
Без особых проверок было ясно что Семен был слегка выпивший, его возбужденное состояние давало о себе знать. Сейчас он был готов запрыгнуть даже на толстушку Любу.
— У-у-у, все ясно! А-ну, давай быстро заходи ко мне в кладовую, отоспись там пару часиков, а я прикрою, скажу что у пациентов если Андрей Евгеньевич спросит.
— Не, не, я никуд...
Не дав договорить, люба схватила его под руку и силой потащила в подсобное помещение. Осознав внутри что кроме них здесь только стопки с чистой рабочей формой, пару швабр и пластиковое ведро, Лобанов как бы случайно, качаясь на ногах в алкогольном расслабление, падая вперед, ухватил Любу за ее большую грудь. Вторая рука тут же залезла ей под халат и пальцы Семёна уткнулись в мягкую пизду Любы. Быстро отодвинув полоску трусов в сторону, он успел почувствовать что она слегка намокла, но любя тут же оттолкнула его от себя и отвесила тяжелую пощечину.
— Совсем сдурел? Куда лезешь то?
От толчка и удара, Семен осел на стоявший рядом табурет. Хуй в его штанах торчал и выпирал даже через штаны и халат, люба перевела взгляд на него.
— Ладно, помогу тебе, но только рукой! Сиди тихо и не дергайся.
Люба тут же предложила переместится Семену на кушетку. Она была выше, и дрочить ему член на ней было удобней. Выпустив его член наружу, она тут же ухватилась за него своими короткими, слегка пухленькими пальчиками. Медленно подрачивая его член, она начала вести с ним незатейливую беседу.
— Ну как тебе, хорошо? Нравится?
— Да Люб, не останавливайся, продолжай, ты супер!
— Ты уж прости, но трахать себя на работе я не позволю. Сам понимаешь, это уже слишком, вдруг Андрей Евгеньевич узнает, мы же оба вылетим отсюда как пробки.
— Тогда может просто отсосешь?
— Ох ты какой! Ну не знаю... может и отсосу!
После этих слов, Люба еще несколько раз провела своей рукой вдоль его члена и приблизилась, вытягивая свои пухлые губки вперед. Сперва целуя, а затем облизывая головку, она начала исполнять просьбу Семёна.
В кабинете глав. врача дверь была заперта, Глеб постучал, но никто не открывал. Тогда он достал мобильник и набрал маме.
— Мамуль, ты где?
— У себя в кабинете, где же еще!
— Ну тогда открывай дверь! Я тут стою уже пять минут.
— Ой прости, это ты? Сейчас открою. А-то эти спонсоры уже заколебали приходить, не дают расслабиться часик-другой.
На самом деле, Анастасия Константинова играла с резиновым хуем, который подарил ей Быков в день помолвки. Странный подарок никогда не лежал у нее
