потребовались, чтоб доехать от дома ее родственников до нашего, она выкурила 2 сигареты. Как только я придвинул журнальный столик к дивану, на который ее усадил,...
и собирался пойти в кухню поставить кофе, она попросила дать ей пепельницу, и в третий раз достала из сумочки пресловутую пачку.
Я накрыл легкий кофейный стол. Кофе, шоколад, коньяк, ну а сигареты у каждого были свои (по французской поговорке, что раз кофе начинается на букву «C», то и требует трех остальных «C» и никакого лимона). Сидим, болтаем ни о чем. Ее потянуло на ностальжи, рассказывает, как было в Энске и Эмске много лет назад, когда она училась в школе. Мне в какой-то мере интересно, потому что тогда я еще не жил здесь, но более меня занимает вопрос, а как перейти (и переходить ли) к более тесному телесному знакомству, потому что тема секса еще не звучала ни в инет, ни в телефонных разговорах. Я даже не знаю, замужем ли она, только во вскользь брошенной реплике понимаю, что есть у нее дочка старшего детсадовского возраста, но привезла ли она ее собой или она осталась в Москве — неизвестно.
В то же время спинным мозгом чувствую, что-то будет. И моя симпатия к ней велика, каждый взгляд на нее непроизвольно заставляет меня даже не улыбаться, а плотоядно оскаливаться, и дальше я каждый раз усилием воли заставляю мышцы лица прийти в культурный вид. От нее пахнет какими-то великолепными духами, одновременно пробуждающими и романтичное настроение, и страсть. И слава богу, что дым сигарет не может перебить этот волнующий запах. Мимоходом касаясь то ее руки, то бедра, то плеча, вижу, что ей приятны эти прикосновения, она не отодвигается, не настораживается, но конечно, покамест остается в рамках приличий, и сама не делает никаких шагов к сближению.
За чашкой кофе я выкурил одну сигарету, а Лиля кажется три. Ну одну она выкурила, ожидая, когда я поднял очередной тост, и меня прервал звонок с конторы на мой сотовый, и я пару минут объяснял, что и где надо нажать. Мне еще подумалось, надо бы отключить телефон, ничего страшного за час-полтора не случится, но потом как антитезис, они же там настырные, станут на домашний звонить, а отключение домашнего не просто нажатие кнопочки, надо лезть под стол, нашаривать разъем и еще надо суметь объяснить гостье, зачем проделываются эти манипуляции.
Нащупывая пути, я рассказал пару анекдотов с сексуальным подтекстом, она, чуть смущаясь, тоже в ответ рассказала похожий. Анекдот оказался очень смешным, она глядя на мой хохот, тоже стала смеяться, как будто в первый раз услышала, и, попав в такт раскачиваниям смеха, наши лица в какой-то момент оказались очень близки друг к другу. Еще раз ощутив чарующий аромат ее парфюма, я решился идти напролом!
Мое лицо не отодвигается от ее лица, руками я начинаю гладить ее волосы цвета вороного крыла. Мимика ее лица меняется от хохота к улыбке, потом просто внимательный взгляд мне в глаза. Стараюсь вложить в ответный взгляд всю мою нежность и страсть, которую питаю к ней этот миг. Все ближе и ближе, и вот сперва мой большой нос коснулся ее щеки, и сразу же губы прижались к ее губам. Какие сладкие и нежные губы были у Лили, мммм... Как она сперва просто подчинялась моему напору, а потом закрыла глаза, на ощупь загасила очередную сигарету в пепельнице, и мы стали страстно целоваться.
Меня часто упрекают в том, что я все делаю рассудочно и логично. Не спорю, чаще всего так и бывает. То есть по логике моего подхода к этому делу, после начальных поцелуев, уж коли они случились, и стало понятно, что мужчина и женщина хотят секса, я должен был частично раздеть ее, возбудить еще немного поцелуями груди и троганиями сквозь трусики, затем отправить в ванную, самому раздвинуть диван, постелить белье, после того, как вернется она, самому пойти под душ, и потом уже со спокойной душой отдаться всем возможным и невозможным любовным ласкам.
Однако с
