распаляясь. Уткнувшись лицом в простыни, Лаура подвывала, и вдруг запрокинулась:
— Блядь! Блядь! Да! Не останавливайся, блядь! Да, сука, да!
Вожделенно наблюдавшая всё это Кристина пристроилась в колено-локтевой рядом с Лаурой:
— Я тоже так хочу!
С ней инквизитор так не церемонился, сразу сложил пятерню щепотью и вращательным движением вогнал в мокрое влагалище по запястье. Кристина издала грудной, почти звериный, вопль. Священник возбужденно смотрел, как две прекрасные девушки, надетые, словно марионетки, пиздами на его кулаки, кричат и бьются в волнах подступающего оргазма. Кончили они одновременно — спрыгнув с его рук, уткнулись мордашками в кровать и кричали туда, натирая себе клиторы. Священник стоял над ними и любовался двумя парами круглых, гладких ягодиц — смуглой и беленькой — красиво оттенёнными синим шёлком простыней.
Отдышавшись, Кристина скосила глаза на его здоровенный, вздыбленный член.
— Благослови нас, святой отец, — хрипло попросила она, и потянулась к члену. — А я помогу.
— Нет, дочь моя, ты свое благословение сегодня уже заслужила. Ты очень мне помогла. Пусть теперь наша заблудшая овечка заслуживает.
Лаура непонимающе хлопала зелёными глазами.
— Слышала, овца? — Кристина пихнула её в плечо. — На спину падай.
Лаура послушно перевернулась (груди её свесились по обе стороны тела) и развела ноги, открыв истерзанную, покрасневшую вульву. Инквизитор взобрался на девушку, тонкие пальцы Кристины помогли ему войти в неё. Собрав титьки, он стал мять и целовать их, активно работая тазом. Лаура тихонько постанывала, скрестив ноги на его спине и гладя по волосам руками. Нацеловавшись, инквизитор сел у её ног стал размашисто трахать, глядя, как мотаются во все стороны большие белые сиськи. Кристина поймала их за соски и стала сильно выкручивать, заставляя Лауру вскрикивать и хныкать. Но ничего не помогало — инквизитор чувствовал, как член его становится мягким. Это же почувствовала и Лаура.
— Святой отец, — робко сказала она, — мужчинам нравится трахать меня в сиськи. Может и вам это доставит удовольствие?
— Причем здесь моё удовольствие? — хмуро ответил инквизитор, выйдя из неё и устраивая полусидя в подушках у самой спинки кровати. — Это ритуал изгнания беса, какое тут может быть удовольствие? — он сел на живот девушки, дважды смачно плюнул в манящую межсисечную ложбинку и, взяв титьки в руки, растёр слюну между ними. — Мне, если хочешь знать, происходящее вообще противно и отвратительно, — он положил меж грудей подрагивающий от нетерпения хуй и сомкнул титьки вокруг него. — Но я обязан помогать страждущим. Это мой долг, — и запрокинув голову, он начал неторопливые фрикции, наслаждаясь ощущениями волнующейся нежности, в которой двигался член. Словно трахаешь облако. Словно трахаешь рай.
— Благодать зарабатывают благодарностью, — пробормотал он в потолок. — Давай, благодари меня.
Лаура с сомнением поглядела на него и сказала:
— Ой, спасибочки, святой отец, даже не знаю, чего бы без вас делала.
— Простота хуже воровства, — вздохнул священник. — Поступки важнее тысячи слов!
— Ртом благодари, дура! — перевела Кристина.
Лаура понимающе улыбнулась раскрыла губки и зарылась личиком в свои пышные груди, что колыхались под мощными толчками отца-инквизитора. Горячая головка его члена стала нырять в её влажный ротик, навстречу остренькому, игривому язычку, и это было так приятно, что не прошло и полминуты, как священник выхватил член из нежного титечного плена и крепко сжал ствол под головкой:
— Девочки, кажется, благодать пошла!
— Подождите, святой отец, — строго сказала Кристина. — Благословение — дело такое, к нему нужно подготовиться. Лаура, быстро ко мне!
Пальчиками она стёрла размазавшуюся помаду вокруг губ девушки, карандашиком прошлась по их пухленькому контуру и густо накрасила малиновой помадой, а
