приблизилась к шестой линии — над дачей парторга ***ского завода Ипполита Кокорина вдруг взметнулся серо-голубой прозрачный купол, похожий на защитное поле.Воронка разразилась раскатами, похожими на злобный хохот. Из самого ее центра исторглась колоссальная молния, направленная почему-то не вертикально, а под углом, — и ударила в верхушку купола. Купол задрожал и заискрил, но устоял. Тень приближалась — и новые, новые, новые молнии били по куполу, пока он, наконец, не лопнул дождем голубых брызг.Все вокруг потемнело, будто солнце накрыли свинцовым колпаком. Хохочущая тень приблизилась вплотную к даче Кокорина. По периметру дачного квартала вдруг вспыхнула голубая прозрачная стена, в одном месте тут же заискрившая ярким фейерверком. Туда немедленно выстрелилась молния, отбитая встречной молнией.В этой точке очертилась и разрослась вторая тень. Она была рыхлой и сгорбленной. Видно было, что расти ей трудно — то ли от удара молнии, то ли от чего еще, — но она росла, отбивая все новые и новые молнии, все больше разрыхлявшие ее. Наконец над ней завертелась такая же воронка, грянул новый удар грома — и ответная молния полетела в тень-обидчика.Поединок двух теней длился не более десяти минут. Вскоре стало ясно, что первая тень одерживает решительную победу: вторая тень распадалась, расклеивалась на куски черного тумана, и воронка над ней рассасывалась на глазах, превращаясь в жидкий черный студень.Одна из молний вдруг попала точно в ее середину. Тень мгновенно рухнула и расплылась по земле. Раздался торжествующий раскат грома-хохота, выбивший стекла в половине окрестных домов, — и в центре воронки над первой тенью засиял голубой шар жидкого огня.Он дрожал, набухал, тужился — и было ясно, что сейчас он разрядится молнией колоссальной силы, которая испепелит дотла вторую тень, и вместе с ней — полгорода.Но в этот момент между двумя тенями вдруг выросла белая фигура. От нее истек дымчатый покров, накрывший остатки второй тени таким же куполом, какой у нее был раньше. Чудовищная молния ударила в него — и растеклась по нему, как горящая ртуть, уйдя в землю. Новые, новые и новые молнии били в купол — и не могли пробить его.Туча над первой тенью уплотнилась и потемнела, превратившись в непроницаемо-черную дыру. В ее центре задрожала новая колоссальная молния, набухла, сорвалась в белую фигуру — и... срикошетила обратно.Грянул убийственный рев, слышный даже и в соседней области. Черная тень осветилась мертвенным желто-зеленым светом, мгновенно расточившим ее на клочки тумана. Воронка над ней раскололась огненными трещинами, и осколки растаяли в мгновенно посветлевшем небе.Вскоре на месте первой тени летали только клочки гари да клубы ржавого дыма. Белая фигура задрожала и стала медленно гаснуть, вбирая в себя защитный купол над второй тенью и ее клочковатые остатки, растворившиеся в белесом тумане.Говорят, что все разрушения, причиненные поединком двух теней, исчезли как по волшебству. Даже выбитые стекла в домах сами собой склеились и вставились на место. Не осталось никаких последствий поединка, кроме запаха гари, долго кружившего над городом.... Говорят также, что студент местного универа В. Аникеев, избитый хулиганами в фольклорной экспедиции, после выписки из больницы объявился на парах вместе с девушкой необыкновенной красоты, неведомо кем и как зачисленной на курс. На безымянных пальцах у него и у девушки красовались кольца с удивительными камнями, похожими на кристаллы лунного света. Его однокурсники Гагик и Дина ходили с таинственным видом, показывали «по секрету» свидетельские ленточки, сделанные из неизвестного светящегося материала, и говорили, что ничего не расскажут, потому что им все равно не поверят.Девушка была очень слаба и шаталась от усталости. У нее были седые волосы до колен необыкновенного перламутрового оттенка; левая
