договорила тёща, и с трудом вынула руку из под платья, — Ладно, пошли к столу, я сейчас руки помою и сядем.
Моя прекрасная жена вышла из ванной и присела за стол, она казалось сейчас такой хорошенькой, свеженькой, лучистой, как первый раз при знакомстве. Я любовался ей и был счастлив, что у меня такая жена, а теперь и тёща, именно за это я и выпил рюмку армянского коньяка. Теперь я смотрел на них, и гадал, кто из них лучше? В Людмиле Анатольевне присутствовал большой опыт, неукротимая страсть и обаяние, а в Ире нежность, заботливость и покорность. Одна в солидных годах и тигрица, другая молоденькая пушистенькая киса.
— Вы у меня самые красивые и умные женщины, я рад, что мы встретились три года назад.
— Спасибо Сашенька, — загадочно посмотрела на меня тёща немигающим взглядом, и дотронулась до моей руки.
— Спасибо мой любимый, — поцеловала меня жена.
Людмила Анатольевна не сводила с меня глаз, после второй рюмки коньяка, она начала делать мне комплименты, хвалила меня за усидчивость, выбор непростой профессии и мужские качества. Говорила, что редко мы сидим вот так вместе, тепло общаемся... За каждым её словом скрывались незвучные слова «я хочу тебя, как я хочу тебя... «.
— Как вам понравилась поездка? Экскурсия? Дорогие мои... — посмотрела на нас с Ирой тёща, как на детей.
— Прекрасно, мам, — ответила Ира, откусывая ломтик копчёной колбаски, поднимая чёрные стрелы бровей, — Мне больше всего понравились старинные одежды и сувениры. Я не думала, что наши предки так красиво одевались.
— Раньше русские люди носили всё русское, поэтому и выглядело всё красиво, над пошивом одежды трудились художники, шили на совесть, технологи проверяли, а теперь шьют на скорость и на деньги, вот и результат, — объяснил я.
— А ты мне закажешь, что-нибудь хорошенькое, настоящее, а, любимый? — подняла своё миленькое личико моя жена.
— Конечно, дорогая моя!
Тёща смотрела на нас таким радушным взглядом, будто ничего в её жизни лучше не бывало.
— Так, ну ладно, Саш, мам, вы тут сидите, если хотите, а я пойду прилягу полежу, может усну, — сказала Ира, и вышла из-за стола.
— Как только я захочу спать, я к тебе приду, солнце моё, — проводил я жену игриво.
— Вот так всегда и любите друг друга, — сказала серьёзно тёща, — И не обращайте на всякую чушь внимания. Любовь сильней невзгод.
Мне вот не повезло, не было у меня такого понимания с мужем...
— О чём это ты, мам? — взял я её руку в свою.
— У меня сначала с Колей тоже было всё романтично, цветы дарил, не изменял ни с кем, а потом выпивать начал, скандалить, руки прикладывать. Любовницу завёл, я терпела, а потом наша любовь растаяла. Он меня даже любимой перестал называть. Спали вместе реже, только когда ему хотелось, а уж об удовлетворении и речи не шло. А в один прекрасный день пришёл с работы и заявил, что уходит к другой.
— Так чего ж ты его терпела, когда узнала про любовницу?
— Не хотела Иришке жизнь ломать, он к ней добр был.
— Ну да, а себе жизнь сломала.
— Дочь для меня была дороже своего счастья, я готова была ради неё на любые гадости от мужа.
Лицо тёщи погрустнело, глаза повлажнели, она налила себе полную рюмку коньяка и выпила залпом... Мне стало её жалко, по-человечески, я встал и обнял её, просто, чтобы пожалеть, посочувствовать, утешить..
— Сашенька, какой ты замечательный, добрый, душевный мужчина, — оценила она моё понимание, и посмотрела на меня в упор, — Как мне иногда бывает плохо, одиноко по ночам, так хочется прижаться к мужскому плечу, да и не только плечу, ты же меня понимаешь, — смотрела Людмила Анатольевна мне в глаза, и гладила щетину на щеках, — Мне так хочется ощутить мужское достоинство, я же женщина, — выговорила она немного заплетающимся пьянеющим языком, — Ты не подумай, что я ненормальная, просто хочется ласки. Ты знаешь, как в моём возрасте тяжело без неё? Я же здоровая, мне нужна полноценная жизнь...
