огромный член. Не смотря на страх и невероятность ... происходящего, монахини не могли представить, что в такое хрупкое и миниатюрное на фоне гиганта-демона тело может поместиться его огромный член. Они даже переглянулись, вопрошая друг друга мысленно: «Что она хочет сделать???».А демонесса, задрав хвост, терлась нежными лепестками о багровую головку. Было прекрасно видно, что ее ярко розовый на фоне черной попки зев призывно раскрывается, но все равно дырочка была такой крохотной по отношению к величине инструмента. Демонессу это, похоже ничуть не смущало. Она уверенно поймала самое навершие в плен лепестков и, постанывая, стала на него насаживаться. Монахини с каким-то даже сочувствием наблюдали, как постепенно входящее в демонессу чудовищное орудие растягивает узкую щелочку. Им казалось, что хрупкое тело — это изящная женская перчатка, надетая на широкую мужскую ладонь.Но когда член почти по самые пузатые яйца вошел в демонессу, а потом она, уперевшись бедрами, словно наездница, стала привставать, Агнесса вдруг почувствовала странное напряжение под сутаной. Ткань вдруг стала душной и тесной. Монахине захотелось сорвать ее и предстать перед демоном такой же совершенно голой, как и его подруга. И чтоб его огромный член так же... Нет-нет! Так нельзя думать! Разве может она об этом даже помыслить? Но почему так вздымается грудь? И почему вдруг так затвердели соски? Так, что при каждом вздохе они несут такие ужасные ощущения, когда тяжелая ткань трется по самым кончикам?"Что со мной? — с ужасом думала Агнесса. — Неужели я заболела? Может я превращаюсь в чудовище, такое же, как эти?» Монахиня украдкой бросила взгляд на подругу.Та тоже была обуреваема непонятными чувствами и, заворожено приоткрыв ротик, наблюдала за демонессой, за тем, как она льнет к широкой красной груди и скользит, вздергивая и опуская упругую попку, на огромном коле все легче, а член погружается в чудовищно растянутую дырочку все глубже и резче. Толстый, весь увитый венами, член уже влажно блестел до середины — именно там была нижняя точка, где останавливались неимоверно растянутые нежные лепестки. Верона чувствовала, что ее неприличные трусики, скрытые сутаной, тоже начинают промокать напротив дырочки. Она была такая же влажная, как и демонесса! Это, что же получается? Ее лоно также готово к совокуплению, как и лоно этой богомерзкой твари? Этого не может быть! Она не может даже в чем-то уподобляться! Но как же умилительно сплетаются их хвосты!"Пожалуй, — подумала Верона, — я бы хотела переплести свои пальчики с пальцами демона. И чтобы он также любовно гладил и сжимал ее ладонь, как сейчас своим хвостом хвостик демонессы. «. Поняв, что она не думает о демоне, как о скверном чудовище, Верона ужаснулась и поглядела на подругу.Монахини встретились взглядами. Что предстало взору каждой из них? Полуоткрыте ротики, разрумянившиеся щечки и сверкающие широко открытее глаза. Каждая покраснела до корней волос, поняв, что подруга могла заметить ее состояние и увидеть совершенно греховные, ничуть не шуточные, как раньше, желания.Подруги поспешно отвернулись, чтобы вновь прильнуть взглядами к запретно манящему зрелищу пары, совокупляющейся посередине подвальной комнаты.А там демон уже рычал, скаля ужасные клыки. Тело демонессы уже не льнуло к широкой груди. Оно моталось под мощными ударами. Демонесса прогнулась, удерживаемая на весу огромными лапами. Ее волосы почти мели пол, а ножки уже не обнимали красные бедра, а были предельно разведены в стороны.Монахини с содроганием увидели, как демон, легко удерживая демонассу на весу, раз за разом насаживает хрупкое тело на свой кол. Да так, что от резких толчков ее грудки взлетают под подбородок, а между ножек слышится сочное хлюпанье. Однако демонесса нисколько не возражала. Наоборот она чувственно взвизгивала в такт ударам, а иногда даже сгибала ножки и
