передала сидящей на мне Ире, вторую мне, чокнулась с наездницей, потом обе со мной, замахнула коньяк и быстро кинула в рот закуску, жадным взглядом ожидая дальнейших указаний.Медленно влив в спиртное, покатал его во рту, и картинно вытянув руки закричал священным шепотом: — Грудинки, грудинки, — одновременно подкинув верхнюю женщину несколько раз для продолжения танца. «Пластинка» немедленно завелась, страсть танца вспыхнула с новой силой. Виктория опустилась на колени, в мгновение скинула с себя лифчик и покрыла мое лицо маняще пахнущей грудью, с азарту пребольно пристукнув меня головой о кафельный пол (... а-а-а-а, сучка, еще одна садо-маза, ей не поебаться, а помучить мужика надо). А грудь была хороша... Я вцепился в них двумя руками и потерялся в ложбинке благоухания. Целовал, лизал, сосал совершенно беспорядочно, попадавшиеся в этой бурной ласке соски покусывал, прижимал языком и оттягивал насколько это было возможно, выстреливая потом как из рогатки. Виктория по достоинству оценила приемчик, радостно негромко смеялась и вздыхала, все больше покрываясь пятнами и ероша волосы на моей голове. В какой-то момент ее глаза стали совсем безумные, широко раскрытым ртом она набросилась на мой рот, словно хотела проглотить меня, и бессвязно бормоча межу вздохами: — Бей меня, бей... — сквозь пелену кайфа недоходило, но опытная ЖЕНЩИНА услышала. Звонкая плюха разорвала шуршащюю тишину, Виктория Алексеевна дернулась от удара ладонью по жопе наотмашь, ее лицо пронзила гримаса нечеловеческого удовольствия, она выпрямилась и с закрытыми глазами стала покачиваться как пьяная из стороны в сторону.
