Он сидел, взявшись руками за голову, почему это происходит именно с ним, почему именно он полюбил свою сестренку, она ведь еще маленькая. О, Боже, но как она красива, почему она так красива, нет, почему она его родная, видно суждено ему было. Ему казалось, что от веса мыслей, кровать прогнется и сломается под ним, в комнате стояла полная тишина, весь многоквартирный дом уже спал, было 3 часа ночи, когда он в очередной раз взглянул на часы.
Он снова лег в постель, пытаясь забыться, пытаясь не думать о ней, в его глазах это была лучшая девушка в мире, всегда веселая, общительная, такая невинная, которая все еще верила в сказки в принцев, ей уже 18, а она будто дите малое. Может это все-таки братская любовь, всего секунду он обдумывал это, но вспомнив, как с жадностью и ненасытностью он слушает ее, как смотрит на нее, будто верующий на святыню, он в очередной раз понял, что любит ее настоящей мужской любовью. Еще и эти сны, из-за которых он теперь не хочет спать, только вчера ему снилось, как его сестренка, его любимая девочка спит на белоснежной кровати, будто ангел на облачке подумал он.
На ней была белая пижама, состоящая из брюк и рубашки на пуговицах, не смотря на столь мальчишескую одежду, кожа ее лица, как и в обычной жизни, была гладкой, светлой, без единого изъяна, этот лик был обрамлен натуральными русыми волосами. Глаза были в тот момент закрыты, а реснички шевелись, щекоча ее нежную кожу, губки малинового цвета, также шевелились от каждого вдоха и выдоха, ротик был ее приоткрыт, может она простыла и не могла посапывать своим прекрасным носиком. Он не хотел ее целовать, не хотел ласкать, он просто держал ее руку сидя на краешке кровати. Встряхнув головой, что бы прогнать мысль о столь жестоком для него сне, он задумался о другом, о том, когда он понял, что без ума от нее, месяц, два, нет, наверное, уже год. С каждым днем влюблялся в нее все сильнее, после школы он каждый день заходил к ней в комнату и они проводили часы вместе, обсуждая новости. Часто помогал ей с уроками, так как оба они учились на отлично, он сам, а сестренка, от части, благодаря брату.
И эти минуты, точнее часы были самыми счастливыми, изо дня в день, он любил ее настоящей чистой любовью, ни разу даже не думая о ней, как о женщине, просто любил, но неделю назад все перевернулось, все завертелось...
Уходя со школы на два урока раньше, он мечтал поделиться с ней своими успехами, зайдя домой, и как обычно не постучавшись, он открыл дверь ее комнаты, он стояла перед шкафом выбирая что — то, на самой же не единого кусочка ткани, на звук двери она повернулась, секунда, до ее крика, секунда, до того, как она прикрылась руками, а затем и спряталась за дверь шкафа, тянулись для него вечностью. Он не мог понять так ли он разглядел или больше додумал, как было прекрасно ее тело: небольшие груди уже не девичьи, но еще не женщины, гладкий плоский животик, переходящий в красивейший на земле треугольник, который венчали девственные губки с еле видным разрезом, ее ноги такие стройные — это было идеальное тело, и пусть ее губки были в мелких волосиках, это придавало определенный шарм. Ничего не сказав, он вырвался из комнаты, сел возле нее на пол, обхватив голову руками, и твердил только одно слово: прости.
На глаза наворачивались слезы, как он ее испугал, и как теперь они будут смотреть друг другу в глаза, как будут разговаривать друг с другом, после этого — после самого красивейшего момента в его жизни. В голове лишь эти две секунды, как она красива, его член начал подниматься, что сказать, он мужчина, осознав, что он возбуждается от своей сестры, он резко ударил себя в пах и завизжал от боли. На его крик выбежала сестренка, она была уже одета, в свою обычную домашнюю одежду, трико и футболка, взглянув на нее, он увидел, что и ее глаза были заплаканы, встретившись с ними он протянул: извини, все еще корчась от боли, ей он сказал, что споткнулся. Она
