этого? — спросил он, снова глядя ... в её глаза, но она молчала. Гришаев понял, что ей нежно пару минут, чтобы прийти в себя. Гришаев откинулся на спинку и стал ждать. Через пять минут глаза Ребекки посветлели. Она пришла в себя и аккуратно отлепила платок, который уже прилип к её щеке. Она посмотрела на алый платок, после чего лизнула краешек, пробуя свою кровь. От этого платка уже было мало пользы, и она положила его на столик. Кровь снова закапала ей на грудь, но уже не так сильно. По её глазам, в которых вновь зажёгся огонек, полковник понял — она пришла в себя. Ребекка сплюнула сгусток крови.
— Может по сигаретке? — неожиданно спросила Ребекка. Полковник удивился, но решил проверить её.
— Я бы с удовольствием, но я оставил пачку на вахте, — сказал Гришаев. Однако Ребекку это не смутило. Наоборот, она будто бы ждала такого ответа.
— Ничего, у меня есть, — улыбнулась она. Гришаев ухмыльнулся — он, конечно, не поверил ей.
Однако Ребекка, заметив его ухмылочку, улыбнулась ещё сильнее. Она опустили взгляд на свою грудь. Сперва она погладила её, посматривая исподлобья на Гришаева. Но он никак не отреагировал — его лицо застыло как каменное, глядя на пленницу. Тогда она пошла дальше — она закинула руки за спину и сквозь рубашку расстегнула лифчик, после чего она аккуратно сняла его.
Гришаев просто потерял дар речи — только что в комнате допроса вражеская шпионка сняла перед ним свой лифчик и показала свою грудь во всей красе!!! Идеальная, большая и упругая грудь просто выпрыгнула из тесного лифчика. Было видно, что она давно хотела это сделать, так как лифчик был намного меньше её груди и сильно сжимал её, мешая Ребекке дышать.
Итак, девушка сняла лифчик и достала из небольших кармашков, расположенных по краям. Три футлярчика, которые положила себе на колени. После этого Ребекка положила лифчик на столик.
Два футляра были поменьше, а другой — побольше. Из одного небольшого футлярчика она достала сигарету, а другой такой же кинула Гришаеву. Он поймал его на лету.
Гришаев почувствовал странный, притягательный запах от футляра. Он понюхал его и вопросительно посмотрел на Ребекку.
— Да, полковник, это мой запах. Только зачем вам ловить его остатки на этой коробочке? Не забывайте, что я ваша пленница и всё это ваше, — сказала девушка, гладя свою грудь и теребя возбуждённые соски. Затем Ребекка, поняв что полковник не будет действовать, достала из того футляра, что был побольше, небольшую зажигалку. Она взяла сигарету в губы и поднесла огонь к ней. Она затянулась и протянула зажигалку полковнику. Он сделал также и вернул её Ребекке.
Затянувшись, полковник сумел перевести взгляд с сосков своей пленницы на её глаза и начал разговор.
— Ребекка, вы умная девушка и наверняка знаете, в какой вы ситуации. Однако я на всякий случай вам объясню. Итак, вы были задержаны в момент перехвата радиосообщения от командования Вермахта, — сказал Гришаев, ожидая реакции Ребекки, но она сидела и покуривала, иногда поглаживая свою грудь и взглядом приглашая полковника поразвлечься.
— Мы сумели перевести эту радиограмму. В ней говорилось о вашем новом задании — разработать план ликвидации Сталина и скоординировать действия разведчиков для выполнения этой цели, — не без удовольствия сказал полковник. После этих слов он прочитал во взгляде Ребекки удивление. Перемешанное с ужасом — она поняла, что теперь ей не отвертеться от расстрела.
— Вижу, вы удивлены. Ну, теперь-то ты понимаешь, что у тебя только один выход — сотрудничать с нами и молиться, что бы твоя информация оказалась правдивой и ценной.
По её щекам сразу полились слёзы — она поняла, в какую жуткую ситуацию попала. Её слёзы ручьями скатывались с подбородка на грудь, смывая оттуда кровь. Гришаев решил подождать. Через несколько