на узкую кровать на пружинах и снял с него футболку. Почему он не сопротивляется?
— Ух ты... — Игорян провел своим толстым пальцем по полоске белых волос на животе друга от пупка и вниз. — Чего ты дёргаешься? Тебе же нравится. А если я сделаю так? — Он опустил голову и ухватил зубами Ленькин плоский сосок, а руками начал щекотать его по бокам. Ленька весь дрожал, он хотел вырваться и убежать, но, почему — то не мог пошевелиться, так захватывающе было ощущать неведомые прежде ласки.
— Отпусти меня... — только и смог проблеять он заплетающимся языком.
— Отпустить? Ты чего, брат, мы же только начали! — Резко Игорян схватил Леньку за руки и поднял с кровати, как девушку. Он был намного крупнее Лёньки, поэтому это было легко для него. Потом спустил джинсы вместе с трусами. Его орган стоял как кол. Ленька с ужасом подумал о том, что его ожидает и собрался было вскочить с кровати, но тут Игорян быстро схватил его за волосы сильной рукой и затолкал свой член ему в рот. Он был длинным, и Лёнька тут же поперхнулся. Игорян, поняв, что друг сейчас блеванёт, вынул орган и, дав Леньке прокашляться, снова начал задвигать ему в рот, на это раз медленно. Лёнька инстинктивно облизал сначала головку и, найдя член не противным, начал осторожно обводить языком каждую венку.
— Соси, соси, падла белобрысая, у тебя так классно получается. — Непроизвольно Игорян снова задвинул член слишком глубоко и Лёня, выплюнув его, снова закашлялся. — Ничего, в следующий раз лучше получится.
Игорян повернул друга, заставил его встать на четвереньки на кровати.
— Я тебе не баба, чтобы раком стоять!
— Как же не баба, вон сосёшь — то как классно. Блондинка-блядинка. — Игорян быстро завёл руку под его живот и, расстегнув ширинку, спустил его штаны вместе с нижним бельём. — задница тощая. — Сказал он, звонко шлёпнув друга по ягодице. — Каши надо больше жрать.
Игорян потянулся и взял со стола крем для рук — иногда Серёга им пользовался, особенно на практике, когда руки от мела сохли. Потом выдавил полтюбика другу на задницу. Ленька зашипел от холодного крема, а через несколько секунд взвыл дурным голосом, ощутив как Игорян вставляет свой толстый длинный член ему в зад. От боли у него потемнело в глазах, ему показалось, что он потеряет сознание, а Игорян всаживал всё сильнее и сильнее.
Но постепенно боль стала уходить, уступая место дикому, ослепляющему удовольствию, которое вопреки силе воли готово было разорвать Леньку изнутри, и он уже сам старался сильнее раскрыться своему другу, который открыл ему такие непередаваемые ощущения. А Игорян тем временем протянул руку и схватил Лёньку за его твёрдый орган и стал водить пальцами вверх и вниз.
— Игорян... Ты... трахаешь меня... — Стонал Лёнька. — Трахай... Так классно... — и тут он почувстовал как что-то тёплое разливается по его заднице, стекает по ногам, а руки Игоряна сильнее впиваются в его худенькие плечи, и сам резко кончил, забрызгав покрывало на кровати лучшего друга. А потом упал, уткнувшись остреньким носиком в подушку, абсолютно без сил и без мыслей.
Через некоторое время Игорян растолкал его.
— Леонид, не вздумай отключаться. Давай, поднимайся, скоро Палыч придёт. Одевайся, я пошёл покрывало замывать.
Задница саднила так, как будто в неё всадили раскалённый кол и несколько раз там провернули. Лёнька натянул штаны и футболку, подошёл к зеркалу. В нём отразилось строгое арийское лица с раскрасневшимися впалыми щеками и сверкающими синими глазами.
«Похож на бабу? В чём то — наверно очень даже...»
