газеты и туалетной бумаги, которую нашла и еле очистила платье и лицо от спермы. Когда я вышла из туалета, клуб почти опустел, той компании я уже не нашла, еще бы, станут они оставаться.
Когда получили ... то зачем пришли. Денег на такси тоже не было, поэтому я четыре часа шла домой пешком на каблуках. Полдороги ревела от жалости и отвращения к себе.
В тот вечер я зареклась ходить в этот клуб, но других я не знала, а ехать на другой конец города, все через тот же центр, не рискнула, потому что там тоже водились знакомые, тоже была группировка и эти пацаны, в отличие от ниферов, могли запросто рассказать моим знакомым, что я шалава. Когда я обдумывала эту мысль, она почти свела меня с ума, возбуждение накатило сильнее прежнего, я залезла в трусы и зажала промежность рукой, так провалялась минут двадцать, пока не уснула. Мне было так хорошо, что я занялась подобной практикой, но такое только усугубило желание к концу следующей недели, и я сорвалась в тот же клуб. Но на этот раз минет меня не удовлетворил. Мне вообще казалось, что я знаю каждый член в этом клубе. А еще хуже то, что меня там каждый знал, как давалку, шалаву. Это возбуждало, я почти не танцевала в тот вечер, знакомства не клеились, потому что, во-первых, не хотелось давать после недавних разочарований. Я уже чувствовала потребность в повышении своей стоимости. А во-вторых, я не могла нормально ни о чем думать. И так пока я не закрылась в туалете и не занялась впервые в своей жизни мастурбацией.
Мастурбирование в клубе стало переломным моментом для меня. Я и не хотела больше никому отсасывать, и могла контролировать свое желание. Я пробовала найти что-то в этом клубе, но меня там не воспринимали всерьез. Я перекочевала в клуб у себя на районе, послав ниферов. Но и тут мало что получилось. Я заводила знакомства, доводила до поцелуев, но до большего, чем бутылка пива и проводить домой так и не дошло. Я только к зимним каникулам поняла, что парни в этом возрасте хотят уже трахаться, шалав стало меньше, потому что они по обыкновению уходили после девятого класса, а я как знали в моей компании, не давала.
Я твердо решила лишиться девственности, но страх все-таки пересиливал. Пока в один день меня не осенило о другой дырочке, которая вроде бы и не в «башку», а вроде бы и возбуждает. Для меня возбуждение было синоним наслаждения. Я намекнула Сяве на анальный секс и тот расхохотался — — рассказал историю, что нашего бывшего одноклассника, которого посадили за воровство с нанесением тяжких телесных, когда его заставили отнять у младшего телефон. Так его в тюрьме, говорят, оприходовали в зад и он теперь петух. Меня это сильно освежило. Я все еще боялась давать в перед, но анал теперь был не вариант. Хотя я столько себе намечтала, я даже пробовала засовывать себе палец.
В конце концов желание себя пересилило, я решила попробовать поговорить на эту тему с ниферами и очень надеялась, что меня успели забыть в старом клубе. Меня не забыли, но отношение стало лучше. Я как в шутку расспросила новых знакомых, которым уже когда то делала минет, про анал. Их познания меня поразили, они знали все: и в какой позе лучше, и что надо делать, и какие вообще ощущения. Я уже грешным делом чуть не подумала, что они может сами петухи, и вообще эта идея мне казалась целесообразной, ведь ниферы, ну случайно забрели не в тот район, мало ли...
Я разговорилась с одним парнем на эту тему и договорилась пообщаться с ним как-нибудь вне клуба. Это было первое мое свидание, Вообще первое. Я встречалась с четырьмя парнями к тому времени, но ни одного свидания у меня не было. Мне это сильно льстило, я очень нервничала и на следующий день ждала его в центре. Он не кинул — пришел, и мы часа два сидели в кафе за его счет и говорили про анальный секс. Я заметила, что он даже богат, меня это соблазнило. Он весь вечер был мил до отупления, просто до противного, мне так хотелось уже,
