простыню, когда тот слишком глубоко засаживал ей. Ее счастью не было конца. Губы отчаянно жестикулировали, глаза были таинственно прикрыты длинными ресницами, руки сплелись на шее внука.
— Эх! Видел бы сейчас всех нас твой адмирал! — насмешливо заметил бабулин друг, винимая из чрева внука свой громадный пенис и поливая его зад белой пульсирующей струей.
— А я и так все вижу! — вдруг громко раздалось с противоположной стены, на которой висела солидная картина тоже на морскую тематику...