потом можно было меня контролировать. Но таким ... образом меня не купишь. Миша смирился.
А Света и Денис, были знакомы всего пару месяцев, и отношения у них были в самом разгаре. Хотя Света ещё не определилась, нравится ли ей Денис или нет (на этой почве у них случались очень резкие перепады в общении: от ругательств до страсти). Но, по крайней мере, у них чувствовалась страсть, которой между мной и Мишкой уже не было. И вот, в поезде я, вдруг, почувствовала себя сексуально привлекательной. Настоящей знойной красоткой! Мною любовались, меня хотели, а ощущение того, что ты способна нравиться и сводить мужчин с ума — это очень важно для любой девушки. И болтовня с Мишкой от этого стала получаться именно такая, какая была нужна: лёгкая, весёлая, непринуждённая, с флиртом. Я даже почувствовала влечение к своему парню и была не против, когда он, порою прижимал меня к себе ласково.
Очень часто мы ходили в тамбур курить, и там к нам подошла Анжелика — та самая — № 2 в рейтинге Фаата, и попросила сигарету. Только тайком, чтоб родители не засекли. Покурив, сунула в рот жевачку. Потом мы часто тайком курили вместе. Анжелика оказалась на удивление взрослой в общении, хотя ей оказалось действительно всего 16 лет. Мы подружились.
Мы также познакомились с высоким молодым чернооким красавцем, которого звали Виталик. Но он, видимо, уже с утра начал прикладываться к бутылке, поэтому с ним разговаривать было не интересно. А вот с Фаатом, наоборот, оказалось очень весело. Он часто стоял с нами в тамбуре. Что-нибудь да сморозит. Он оказался совершенно простым парнем...
Это случилось ночью. Когда все уже легли спать, наша четвёрка ещё долго торчала в тамбуре, потом мы стояли возле каюты проводника, возле открытого окна, пили пиво, старались не шуметь (Фаат то и дело присоединялся к нам, потом снова убегал по делам). Легли мы самые последние.
Чтоб было удобней спать, я сняла шорты, и осталась в маечке и кружевных чёрных трусиках. Укрылась простынкой. Миша на верхней полке долго ворочался, пока не заснул. Приятно было покачиваться на своём койко-месте. Под ритмичный стук колёс я уснула. Но тут же проснулась. Проснулась оттого, что мои ноги кто-то трогает. Простынка, на мне, прикрывала меня сверху, до колен, а снизу — ноги были открыты. И чьи-то руки — стали меня трогать, чуть выше колен, забираясь дальше, под простынку, и слегка её сдвигая, тем самым обнажая мои ноги всё больше и больше. Сначала я думала, что это Миша соскучился настолько, что решил поиграть со мной, поэтому я продолжала делать вид, что сплю. Но внезапно я подумала: «А вдруг это не Миша?» — и от шальной этой мысли сердце в груди застучало сильней. Тогда кто? Фаат? А может и он. Проходя мимо, задержался, и стал смотреть на мои голые ноги. А потом начал их гладить, получать запретное удовольствие. Он настойчиво задирал простынку выше и выше. Скоро и до трусиков дойдёт. А вдруг это сосед по купе — Николай? Ему ведь всех ближе. Весь вечер он не спускал с меня глаз. Неужто я соблазнила его своими ногами настолько, что он ночью тайком решил их погладить. Я слегка приоткрыла глаза, и увидела склонённую фигуру. Но это был не мой Миша, и это был не Фаат, и что самое интересное, это был даже не Николай, ноги мои гладил толстенький парнишка из диагонального купе, сын Хрюши, Паша. Это же надо! насколько сперма ему в голову ударила, что он рискнул на такое рискованное действие. Я чувствовала, как дрожат его толстенькие пальцы и пухлые ладони. Я видела, как блестят его глаза, какое безумное возбуждение написано на его лице. Осталось совсем чуть-чуть, и он обнажит мои трусики. Я догадалась, что он не спал и видел, как я перед сном сняла шортики. Определенно, это его возбудило настолько, что он дождался, когда я усну, когда все уснут, слез со своей полки и начал трогать мои ноги. Ну, всё, последнее движение, и он обнажит мои трусики, но послышался шум. Паша
