— Ему эти штанишки очень идут.
— Просто лапочка, — согласилась третья женщина, — Хотя одет явно не по возрасту.
— Как ясельный? — усмехнулась державшая меня за руку Сью, — Сейчас Томми вам сам расскажет почему на нём эти ползунки.
Я смущенно опустил взгляд.
— Что молчишь? — обратилась ко мне Сью, — Скажи тётям, почему ты так одет.
Викки с Эшли тихонько захихикали.
— Не хочешь рассказывать про своё наказание? — насмешливо улыбнулась Сью, — Что, стыдно признаться, что ты в восемь лет писаешь и какаешь в штанишки как маленький?
— Ай-яй-яй, как нехорошо, — неодобрительно покачала головой одна из мам.
— Действительно стыдно в таком возрасте мочить штанишки, — сказала другая, — Я своего в два года к горшку приучила.
Сью присела на одну из скамеек и принялась рассказывать всем о моём наказании.
— Правильно, — кивнула одна из мам, — Если мочит и пачкает штанишки, должен носить подгузники.
— Сейчас Томми в тренировочных трусиках, — уточнила Сью, — Полным ходом идёт приучение к горшку.
— И как? — ехидно поинтересовалась другая женщина.
— Пока с переменным успехом, — ответила моя няня, — По-маленькому еще кое-как ходит, а какать в горшок отказывается. Чуть ли не полчаса перед прогулкой уговаривала сходить по-большому — и никак.
— Такой большой ребёнок уже должен всё делать сам, — сказала сидящая рядом со Сью молодая женщина, — Без уговоров.
— Да какой он большой, — усмехнулась Сью, — Видели б вы, какой он устроил сегодня фонтан, когдла я мазала его между ножек детским маслом перед тем как одеть подгузник.
— Ага, писанул вверх, лёжа на спинке, — подтвердила Эшли, — Как годовалый.
— Представляю эту картину, — засмеялась одна из мам и вслед за ней все остальные.
— С таким не соскучишься, — вздохнула другая.
Слушая смеющихся мам, мне хотелось провалиться под землю от стыда.
— Что ты тут стоишь? — обратилась ко мне Сью, — Иди играться. Полазь по лесенкам, повиси на кольцах, съедь с горки. Мы что зря на эту площадку пришли?
— Я не хочу, — смущенно сказал я.
— Никаких «не хочу»! — отрезала Сью, — Мальчикам твоего возраста надо побольше заниматься активными играми на свежем воздухе.
Сью повернулась к подругам.
— Возьмите над Томми шефство, девчонки, — попросила она, — А я тут, на лавочке, посижу. Так от его упрямства устала.
Викки взяла меня за руку и подвела к одной из лестниц.
— Давай, лезь по лесенке наверх, — сказала она, — Ну? Смотри, какие малыши по лесенкам карабкаются. А ты в восемь лет высоты боишься.
Я боялся совсем другого — обкакаться, но признаться в этом мне не позволял стыд.
— Какой трусишка, — улыбнулась Эшли, — Давай, я тебе помогу. Ставь ногу на эту перекладину.
Позыв по большому был таким сильным, что едва подняв правую ногу, я не выдержал и начал громко какать.
— Сью! — раздался у меня за спиной смеющийся голос Викки, — Твой мальчишка обкакался!
Весь красный от стыда, я продолжал какать в трусы.
— Я хотела тебя предупредить, — засмеялась у меня за спиной одна из молодых мам.
— И вправду так скованно ходил, как будто вот-вот обкакается, — согласилась с ней другая.
Осторожно обернувшись на обсуждавших меня женщин, я еще больше покраснел от их снисходительных улыбок.
— Так и знала, что твое упрямство этим закончится, — проворчала Сью, встав со скамейки и направившись ко мне, — Ты почему не сходил дома на горшок, когда тебя об этом просили?
Преследуемый еще одним сильным позывом, я смущенно опустил взгляд и окончательно сдавшись, начал писать, чувствуя, как быстро распространяется между ног характерная теплота. В
