рассекаемый воздух, и на темной коже появилась красная полоска. Потребовалось десять таких полосок, чтобы она сдалась и, всхлипывая, пробормотав: «Я все сделаю, хозяин» на четвереньках засеменила к намеченному дереву.
Я удивленно покачал головой — узкая, тонкая полоска кожи причиняет нешуточную боль. А ведь она не задумываясь бросилась в заросли крапивы, но не на шутку заупрямилась помочиться у меня на виду. Что это — комплекс?
Тем временем она сделала свое дело и, на четвереньках подойдя ко мне, уткнулась лицом в мои довольно пыльные ботинки.
— Хозяин, пожалуйста, снизойдите до своей рабыни. — всхлипывая и покрывая поцелуями ботинки взмолилась она. — Прошу вас, дайте мне кончить! Пожалуйста! Я уже не могу сдерживаться!
Я хмыкнул и, нагнувшись, сунул пальцы в тугую, истекающую соками пещерку. Простое это движение вызвало низкий горловой стон и судорожное сокращение влагалища. Я отдернул руку, вызвав у сучки разочарованный полустон-полувсхлип.
— Да, пожалуй ты заслужила сегодня. — я поводком вздернул ее голову и помог встать на ноги, после чего подвел к ближайшему дереву и, поставив раком, резким ударом вошел.
Кончила она через три секунды, бурно крича на весь парк. Потом еще через пятнадцать. Потом еще через двадцать. Через минуту у нее начали подкашиваться ноги и мне пришлось удерживать ее на весу. Сам я кончить не мог долго, пока после очередного оргазма мышцы ее влагалища не сжались так сильно, что я даже испугался, что не смогу выйти. Наконец я тяжело задышал, рывком поставил ее на колени и излился в ротик.
Через полчаса, после того как я заехал в большой магазин, где она в туалете более-менее привела себя в порядок я уже подъезжал к ее дому она глухо сказала:
— Я не знаю зачем я это делаю! У меня добрый и ласковый муж, сынишка славный растет, дом — полная чаша... Я уже десять раз удаляла твой телефон — но я помню его наизусть... Я сотню раз зарекалась брать трубку, когда ты звонишь, но каждый раз, когда это происходит я наскоро вру что-то домашним и выскакиваю как ошпаренная на улицу. В этот раз мне пришлось наврать, что срочно вызвали на работу... Мне все труднее становится скрывать следы твоих ударов и я сплю с мужем только в полной темноте... Как долго я смогу это скрывать? Ведь он уже о чем-то догадывается, я вижу, но боится спросить... Боится меня потерять! Ну что ты молчишь?!
Я холодно ей улыбнулся и остановил машину, не доезжая до ее дома.
Она некоторое время смотрела на меня в упор, потом резко выскочила на улицу и бросила мне в лицо:
— Больше мне не звони! Никогда! Ни при каких обстоятельствах!!! Ты слышишь?!
И трахнула дверью так, что с карнизов сорвалась стая испуганных голубей.
Я устало усмехнулся и проводил ее глазами — она шла с такой силой вбивая каблуки в асфальт, что, казалось, сейчас их сломает. Интересно, сколько раз я слышал эти слова? Пять, десять?
Но я знал, что через две недели, или через четыре — когда мне удастся вырвать из акульей пасти руководства моей корпорации хотя бы пару дней выходных, я снова наберу ее номер и услышу ее низкий, хриплый голос: «Хозяин?» И я опять брошу все и поеду в другой город, потрачу бесценное свободное время на какие-то глупые гостиницы на один день. И все это только ради того, чтоб увидеть, как в ее карих глазах появляется покорность...
Наверное, я тоже безумен. Хотя... что в моей, расписанной по минутам, заполненной тяжелым трудом жизни, есть такого, что бы вызвало такие же острые до боли ощущения? Такое яркое желание и страсть?
— Я хрипло захохотал и ударил по педали акселератора — тяжелый автомобиль недовольно взревел и, завизжав шинами, рванул на север. Мне предстояло еще преодолеть 250 километров дороги до дома. А тут еще эта проклятая жара! И я резко крутанул ручку кондиционера до минимума.
E-mail автора: kamikadse81@mail.ru
