ткани заколыхались, задрожали и повисли над ее небольшим аккуратным животиком. Нубийцы одобрительно чмокали губами.
Мама, не глядя на них, подцепила пальцами резинку набёдренной повязки и расцепив её, откинула далеко в сторону.
Я остолбенел. Я должен был отвернуться, но не мог заставить себя это сделать. И против воли во все глаза разглядывал свою голую маму. Все её женскин прелести были, как на ладони: тяжёлые, большие, податливые груди, чуть свисающие, с большими тёмными сосками, мягкий животик с небольшой складочкой, волосики на лобке были тщательно подбриты, широкие стройные бедра, большая упругая попа.
— О, боги, вот это сучка! — проговорил Алим. Он схватил маму, с силой прижимая её к себе, сжал её ягодицы, стал снова мять её грудь, урча от удовольствия. Потом он принялся сосать и покусывать мамины соски, — О, Озирис!!! Это боги послали нам этого осквернителя!
Молчун расхохотался.
Мама покорно, словно рабыня всё сносила, лишь всё время отворачивая в сторону голову, чтобы не встретиться взглядом ни со Стражами, ни со мной. Она была всё такой же пунцовой от стыда, обиды и, наверное, страха.
— Брат, у меня давно уже не было женщины... , — пробормотал, дрожа от возбуждения Алим Молчуну, — можно я буду первым? К тому же эта тварь оскорбила меня... У меня к ней свои счёты. Хочу выбить из неё спесь.
Молчун довольно кивнул.
— Давай, братец. Ты же у нас самый молодой. А пока мы с командиром выпьем вина.
Алим схватил маму за волосы и повалил на песок:
— Пошли, сучка, сейчас ты за всё ответишь, высокородная дрянь! Я докажу тебе, что хоть в тебе и течёт голубая кровь, но ты всё-равно обыкновенная шлюха об которую можно вытирать ноги.
Он потащил маму за волосы по песку за собой. Мама только беспомощно сучила ногами по песку. Швырнув её на верблюжье покрывало, что расстилал Молчун, Алим снова схватил маму за волосы и поставил на колени.
Одной рукой он намотал мамины кудри на кулак, а другой сорвал со своих бёдер повязку, обнажая свой огромный возбуждённый чёрный член. Сжав его в кулаке, он принялся водить им по маминому лицу и губам. Мама инстинктивно попыталась отвернуться, но рука Алима надёжно держала её голову за волосы в мёртвом капкане. Алим отпустил свой член и отвесил маме за это пару звонких пощёчин.
— Мерзкая сучка! Перестань корчить из себя святошу, а не то твоему сынку придется худо!!!
Он заставил маму вылизать его большие чёрные яйца, брать их в рот и посасывать.
Молчун позвал Шерхада и они вдвоём, расположились полулёжа на другом покрывале в метрах двух от Алима и мамы. Они пили вино щедрыми глотками из бурдюка Молчуна и весело комментировали всё, что делал Алим с матерью, отпуская в адрес мамы скаберзные шуточки и похабные комплиментики.
— Молодец, шлюшка, — похвалил маму Алим, — давай, раскрывай свой ротик и бери его в рот!
Он засунул головку своего члена ей в рот и сжав мамину голову своими лапами принялся грубо трахать её в рот.
— Соси, соси, сучка... — приговаривал Алим с силой ритмично насаживая мамин ротик на свой мощный член.
Я покрылся испариной. Это было дико и неестественно, но вопреки всем доводам разума я почувствовал невероятное возбуждение. Я не должен был это делать, но я смотрел, как мама даёт Алиму трахать себя в рот.
Алим старался загонять свой член как можно глубже маме в горло, мама давилась, хватала ртом воздух. Я видел как раздувались мамины щечки, то одна, то другая, когда в нее упирался член, видел как мама давится когда головка члена слишком сильно давила на горло. Мне было жаль её. Но в то же время это зрелище было дико возбуждающим.
— Дворцовая шлюшка, а совсем не умеет сосать, — прохрипел Алим, увеличивая темп ебли, — тебя что там ... плохо учили??? — конечно же, мама не могла ответить. Её рот был основательно занят., — но, братцы, её рот
