требуется и через миг его член упёрся маме в губы. Мама вздрогнула, но послушно открыла рот, пропуская его в себя и покорная, принялась сосать.
Алим осклабился и единым рывком вошёл в мамину попку до конца. Я услышал только судорожное мамино мычание. Молчун схватил её за уши и не позволил её рту соскочить со своего члена. Мама было внова рванулась, но куда там, — она уже была жёстко зафиксирована на трёх огромных таранеящих её членах.
Это длилось долго. Я почти не видел мамы под этой живой грудой мужских двигающихся в едином ритме мускулистых тел. Моё спасение маме легко явно не давалось.
Нубийцы громко ухали от удовольствия, причмокивали довольно губами, мама только иногда мычала или постанывала, уж не знаю от чего. Несколько раз ненадолго Молчун вытаскивал член из её рта, давая ей отдышаться. Мне показалось, что за это мама один раз даже благодарно посмотрела на Молчуна, потом она снова послушно распахнула рот навстречу его члену.
Первым кончил Молчун. Я увидел как он извлёк мокрую раздувшуюся головку изо рта мамы и принялся дрочить. Он хотел кончить маме на лицо. Струи семени, густые и мощные, ударили, оседая на мамином лице, и волосах. Она закрыла глаза и поморщилась. А Молчун снова вставил член в её рот. Вскоре, громко застонав, кончил и Шерхад. Он снова довольно заулыбался и не выходя из мамы, расслабленно растянулся на песке, заложив руки за голову. Какое-то время он с интересом наблюдал за лицом мамы, которую продолжал иметь в попку Алим. Мама снова закрыла глаза и опустила голову, её тело просто сотрясали могучие любовные удары Алима. Шерхад мял её груди.
Потом Алим со своим членом в маминой попке, легко поднял маму в воздух и, встав на ноги, держа маму сзади за бёдра, стал играючи покачивать верх — вниз маму на своих руках, накачивая её попкой свой член. Чтобы не потерять равновесия, маме пришлось ухватиться за мощную бычью шею нубийца.
Её грудь соблазнительно прыгала в такт движениям. Огромный член Алима то до половины выходил из маминой попки, то стремительно вонзался до самого упора, так что яички нубийца громко шлёпались о её ягодицы. Мама обессилено висела на руках Алима, уронив голову ему на плечо, и только иногда тихо ойкала, когда член нубийца вонзался в неё слишком резко или слишком глубоко.
Наконец и Алим задрожал в оргазме, медленно опускаясь на колени и отпуская маму рядом.
Стражи уставшие и довольные снова пили своё вино. А у мамы даже не было сил подняться, хотя ей снова разрешили искупаться. Но она так и осталась лежать, там где её оставили, без всяких сил, широко раскинув в стороны руки и ноги.
Искупавшись, с весёлым пьяным задором Стражи снова взялись за неё. Они снова хотели её, словно, никак не могли насытиться. Видимо у них и, впрямь, уже давно не было женщины.
Поставив её на колени, они поочерёдно насаживали её рот на свои члены и мама с завязанными глазами должна была угадать чей член больше иди толще. Это игра их очень забавила.
Потом они опять имели её сразу все втроём. Вертели и так и сяк. Особенно я запомнил, как Молчун и Алим подхватили маму за ноги с двух сторон, спереди и сзади, — и она оказалась висящей в воздухе вертикально с прижатыми к груди ногами, лицом к Алиму и спиной к Молчуну. Нубийцы медленно опустили маму, сажая её на свои возбуждённые члены. В этот раз попкой мамы наслаждался Молчун. Он даже довольно присвистнул и сказал с ухмылкой Шерхаду, какая узкая у мамы попка.
Мама висела безвольной куклой в их руках, сдавленная сильными мужскими телами, уронив голову на грудь Алиму, пока её не насадили до упора на два члена сразу. Она застонала, а нубийцы замерли, — их лица выражали невероятный восторг. Они задвигали бёдрами, синхронно пронзая маму. Маме ничего делать не приходилось. Она просто висела на их руках, пока её трахали.
На этот раз имели её очень долго... Стражи, уже изрядно заправленные вином,
