смотрела на нас широко открытыми от удивления глазами.
Ей было на что подивиться, потому что, целуя Любу, я, совершенно машинально, забрался ей под юбку и засунул руку в трусы. Она видела высоко задранную на маме юбку, туго обтянутый трусами красивый зад и мою руку жадно шарящую по ее полным ягодицам.
Люба почувствовала присутствие дочери. Одернув юбку, она обернулась, коротко взглянула на нее и прошептала мне: — «Это, моя доченька, Оксаночка. Не беспокойся Сережа, она не выдаст нас. Оксана, познакомься. Это мой сослуживец, дядя Сережа. Прости меня доченька. Мне надо с ним поговорить». Девушка взволновала меня. Она была точной, но более изящной и привлекательной копией своей обольстительно милой мамы.
Я увидел девушку совершенно ошеломляющей красоты. За то короткое мгновение, пока она стояла в двери, я успел оценить женственную округлость ее бедер, упругую вздернутость красивой, довольно крупной груди и беспокойный румянец на миловидном лице, свидетельствующий о буре чувств, всколыхнувших ее душу, при виде пылко целующейся с любовником матери. Я угадал в ней страстную, легко воспламеняющуюся натуру. И ужасно захотел ее. Очень захотел! Мы долго и страстно занимались с Любой сексом. Отлично зная, что Оксана прекрасно слышит все звуки, доносящиеся из спальни родителей, я умышленно старался, как можно сильней распалить Любу. Разгоряченная моими ласками, она так громко и страстно стонала, охала и даже кричала, что я был уверен, Оксана все слышит, и под влиянием этого возбуждающего фона, неуклонно наполняется желанием. Вымотанная сексом Люба мгновенно заснула. Ее не будили даже безжалостные толчки моего члена. Можно было действовать.
Немного отдохнув, я встал и бесшумно вышел из спальни. Как я и думал, дверь в комнату Оксаны была не заперта. Открыв ее, я увидел в темноте ее белеющее поверх одеяла тело лежащей на нем девушки. Широко раскинутые ноги, выдали ее с головой. Увлеченная своим волнующим занятием, пылко лаская щелку, она слишком поздно заметила меня. Закрыв ладонью ее рот, я навалился на ее бьющееся подо мной тело и после недолгой борьбы, мгновенно овладел ею. Мой член без труда скользнул в ее истекающую соками влажную пещерку. Толчок головки, достигшей преддверия ее возбужденной матки, мгновенно лишил ее всякой способности сопротивляться мне.
Отняв руку, я страстно поцеловал ее в раскрытые, жарко дышащие губы. Издав томный стон, она пылко ответила на мой поцелуй. До боли, сжимая меня, сдавленно постанывая от наслаждения, она начала мне подмахивать. Подо мной размеренно колыхалось упругое тело прекрасной, страстно желающей меня девушки. Я ушел от нее лишь утром. Приходя к Любе, я любил ее до полного изнеможения. Убедившись в ее крепком сне, я сразу перебирался к Оксане, с нетерпением ожидающей меня в своей комнате. Она была мне признательна за ту ночь, когда я, почти насильно взял ее, и сделал своей любовницей. Несмотря на внешнюю привлекательность, она была очень застенчивой и боязливой девушкой, и призналась мне, что она опасается подпускать к себе парней. Я стал первым мужчиной в ее жизни. Тогда, я, честно говоря, даже не заметил, что лишил ее девственности. И, слава богу. Судя по всему, для Оксаны этот процесс, к счастью, тоже прошел безболезненно, не отвратил ее от секса, сделал из нее пылкую женщину. Вернувшись из рейса, муж все-таки узнал о супружеской измене Любы. Наставив ей синяков, он попал под следствие. Видимо и в том и в другом случае ему «помогли» соседи.
А меня, хотя я не был ее супругом, заподозрила в измене Ира. Мы с ней крупно поссорились и в минуту сильнейшего раздражения, она выдворила меня за дверь. Я решил, что подобный поступок прощать ей не стоит. Та легкость, с которой она меня выставила за порог, показала мне, что Ирина видит во мне всего лишь обычного любовника, а не близкого ей человека. Что она, совершенно не уважает меня. Ну что же, раз так,
