бревно! — она опасливо дотронулась до моего «Красавца».
— Кстати, ты баксы приготовил?
— Сначала стулья, а потом деньги, — нашелся я.
Взобрался на нее, вставляю. А у нее глаза все круглее становятся. Я уже дна почти достиг, а «боец» только наполовину в «окопе». И вдруг она завизжала, вцепилась когтями в мой тощий зад и так заработала тазом, что я чуть не вылетел из «седла». Билась она минут двадцать, а затем изогнулась, как пружина, завопила на всю квартиру и, обмякнув, стихла.
— Хорошо? — лизнул ее в губы.
— Не то слово. Я — в раю. Ни с кем так не трахалась. Но ты не просто мужик, а...
— Кто?
— Самец...
— Что так?
— Мужик за Это платит. Самец — нет. Ему платят...
— И кто же такой щедрый?
— Мы, несчастные девы, которым такое блаженство не часто перепадает.
Одним словом, мой друг всю ночь драл эту девчонку. Не успевал презервативы менять. А потом на них плюнул, так как порвал почти все. Кончилось это тем, что уже под утро он стал отказываться от дальнейшей «скачки». Но куда там! Она не хотела слушать, затыкая его рот страстными поцелуями. Когда он встал и сказал «все», она тоже встала и выложила двадцать баксов. В коридоре повисла у него на шее, умоляя зайти еще.
— Может быть вместо тебя мне сходить? — законючил я, глянув с мольбой на снисходительно посматривающего на меня Валеру.
— Валяй, старик. Можешь и эти баксы прихватить. Вдруг сгодятся, — протянул он слегка помятые доллары.
Полдня я тщательно готовился: брился, гладился, весело насвистывая в радостном предвкушении желанной встречи с красавицей супер — сексуалкой. И вот я у заветной двери. Под бешенный стук сердца робко позвонил. Дверь открылась, и на пороге появилась толстая коротышка лет пятидесяти, рыжеволосая, мордатая баба с пудом краски на красно-медном лице...
Эдуард Зайцев
