получи!
И униженный парень получил еще несколько пощечин.
— Пожалуйста, я сделаю все-все-все, только не надо!
— Да? Тогда начни с того, что еще не выполнил.
За полминуты вся одежда Артема была снята. Перед девушкой стоял на коленях униженный раб с красным от пощечин лицом. Больше всего Ольге понравилось хозяйство парня — член стоял в боевом положении, был около 20 см в длину и достаточно широкий в диаметре, так что он ей определенно нравился.
— Руки за спину! Ноги расставь пошире! Сейчас ты усвоишь несколько правил. В дальнейшем их будет больше.
— Итак, обращаться ко мне ты должен всегда на Вы и всегда добавлять Госпожа. Ты понял, раб? — Ольга с оттягом ударила парня ножкой в туфельке по его яйцам. Артем упал на пол, сжался от боли в паху и прохрипел:
— Да, Госпожа.
— Ну-ка встал! Ноги шире! Шире я сказала! Руки убрал! Второе правило — ты должен выполнять все что я скажу. Абсолютно все! — за первым ударом последовал второй, более сильный удар.
Артем не выдержал и схватился руками за яйца. Сквозь пелену боли, он сказал: «Да, Госпожа». Однако Ольга не захотела на этом останавливаться. Она подняла парня за волосы на колени и ножкой в туфельке расставила его ноги снова на ширину плеч.
— Вот и славно, — рука Госпожи в блестящей перчатке обхватила яйца раба и стала их медленно сжимать. Ольга медленно произнесла:
— И что самое главное — ты теперь полностью принадлежишь мне.
Артем чувствовал только безумную боль в паху. Как будто во всем мире существовали его сжатые до каменной боли яйца. И тут по перчатке, обхватившей хозяйство, пошел пульсирующий ток. С каждым мгновением ток усиливался, даря Артему настигающие ощущения умопомрачительной боли.
Не переставая, Ольга спросила:
— Теперь расскажи, что ты понял из нашей сегодняшней встречи. Давай, не стесняйся — рука только усилила схватку.
Униженное существо в ее руках могло только кричать и извиваться:
— Я сделаю все, что вы прикажете, Госпожа! — каждое слово перемежалось всхлипами и громкими стонами — я Ваш раб, ничтожество тряпка, с которой вы можете делать все что захотите!
— Вот и отлично, — Ольга отпустила бьющегося в конвульсиях раба — теперь поцелуй мою ножку, если тебе понравилось.
Сжавшись, раб прополз по полу до кресла Госпожи и поцеловал ее туфельку. Одну ногу Госпожа положила ему на спину и прижала его к полу. После чего последовал приказ:
— Вылижи мне обувь, чтобы было совершенно чисто. Высунь язычок. Делай старательно!
Раб принялся вылизывать обувь Госпожи. Слегка поворачивая ножку, Ольга наслаждалась зрелищем, как ее раб обсасывает каблучок, тщательно вылизывает подошву, берет в рот кончик открытой туфли, даря возможность ощутить его горячий и исполнительный язычок на кончиках пальцев.
Убедившись в блеске своих туфель, Ольга прижала ногой лицо Артема к полу. Она достала из шкафа стола небольшое приспособление, по конструкции напоминающую перчатку на ее руке.
— Выпяти попку и выгнись! Вот так, молодец. Теперь твое тело, полностью принадлежит мне. А также твои никчемные член и яйца, — с этими словами Ольга зашла сзади к Артему и одела на раба «пояс верности» — новый предмет одежды слегка стягивал живот, заключал яйца в кожаный мешок с металлической сеткой изнутри, и стягивал кольцами член. Пояс надежно держался на теле и запирался замком с маленьким ключом.
— Теперь посмотри на меня. Хочешь, я тебе кое-что покажу? — Ольга изящно встала и приподняла край юбки. Взору Артема предстала безукоризненная форма бедра Госпожи, он наблюдал за тем, как ее рука поднимается выше. Другая рука сквозь одежду касается груди, так что можно представить, насколько она упругая, и так хочется ее коснуться.
Боль, к которой невозможно привыкнуть, пронзила яйца раба.
