планировал:
— Зайчик... возьми у меня — сосни разок!
Заяц, невольно вжавшись в стену, ещё больше округлил глаза — он совершенно беспомощно посмотрел в глаза Архипа... и увидел во взгляде уверенно идущего к нему парня такую непоколебимую уверенность, такой напор всё сметающего на своём пути устремления, что в тот же миг Зайцу стало ясно, что он это сделает — в рот возьмёт... это был не приказ, но вместе с тем это была и не просьба — это была не подлежащая никакому сомнению констатация, что здесь и сейчас Заяц сделает то, что ему сказано, и сделает он это лишь потому, что не сделать этого он просто не сможет, — так бывает: мощный поток чужой невидимой энергетики пеленает волю, немыслимой делаем саму мысль о возможности какого-либо сопротивления...
— Возьми — не бойся! На секунду возьми... — Архип, горячо выдыхая слова, подошел к Зайцу вплотную. — На секунду... всего на секунду! Я не буду кончать...
Архип разжал пальцы — и коробка, которую он держал в руке, с глухим стуком упала на пол; одной рукой машинально оттянув вниз резинку трусов, отчего несгибаемо твёрдый член, пламенея обнаженной головкой, тут же упруго подскочил вверх, другой рукой Архип уверенно, совершенно по-хозяйски надавил Зайцу на плечу — и Заяц, молчаливо подчиняясь этому давлению, медленно скользя спиной по кафелю стены, послушно опустился на корточки: прямо перед глазами Заяц, хищно залупившись, дыбился налитый молодым желанием возбуждённый член...
— Возьми! — коротко выдохнул — попросил-приказал — Архип, направляя член Зайцу в рот.
Губы Зайца сами собой разжались... головка члена незамедлительно вскользнула в рот, и Заяц в тот же миг ощутил-почувствовал незнакомый и вместе с тем что-то напоминающий привкус — напоминающий даже не вкусом, а специфическим запахом... Архип, обхватив голову Зайца ладонями рук, как если бы это была не голова, а волейбольный мячик, сам качнул Зайца на себя, насаживая его рот на твердый горячий ствол, — Архип сделал это раз и другой, так что Заяц, невольно стремясь взять процесс сосания под свой контроль, чтоб Архип ненароком не вогнал член до самой глотки, тут же вскинул руки, желая придержать Архипа за бёдра, как он это уже делал два часа тому назад, и — то ли оттого, что он слишком резко вскинул руки, то ли оттого, что просто не рассчитал, а только ладони растопыренными пальцами коснулись не бёдер Архипа, а Архиповых ягодиц, так что совершенно непреднамеренно получилось так, что сидящий на корточках Заяц с членом во рту обхватил ладонями Архипа за задницу... задница у Андрюхи Архипова была сочная, упруго-мягкая, словно две сдобные булки, и эти булки сжимались, ощутимо затвердевая, и тут же вновь округляясь, наполняли ладони тяжеловесной спелостью, — булки, приятные на ощупь, были круглые, тёплые, волнующе подвижные, и Заяц... рядовой Заяц, по ошибке обхватив ладонями рядового Архипова за задницу, убирать ладони с задницы почему-то не стал...
— Хватит! — Архип, рывком отстраняясь, выдернул влажно блестящую головку члена из Зайцева рта. — Хватит, Зайчик... молодец, бля! Вставай...
Сосание длилось полминуты — не больше... в принципе, Архипу сейчас это сосание члена салабоном Зайцем, несмотря на весь кайф, было совершенно не нужно, потому что кончать с Зайцем в планы Архипа никак не входило: Архипа ждал Саня... в темноте спального помещения голый Саня, готовый подставить очко, с нетерпением ждал Архипа, и потому, ощутив на короткие полминуты обжигающе сладкий, но уже испытанный кайф, Архип тут же поспешно прервал этот контакт с Зайцем, чтоб перед кайфом с Бакланом излишне не распаляться, — Архипа ждал Саня, и для Архипа, внезапно возжелавшего вставить Зайцу в рот, интуитивно важен был не кайф от Зайцева сосания, а сам неоспоримый факт этого сосания — факт того, что Заяц повторно возьмёт у него, у
