собираетесь меня мучить? Только на этот раз ничего у вас не выйдет. Я буду кричать, — Лена уже не могла бояться
— Конечно, будешь. У меня все кричат. Только не сразу, а потом, когда от кайфа молчать невтерпеж станет. Ты, по-моему, и вчера орала, да только я тебе рот зажал. Помнишь, как сладко было? — рука Виктора Петровича легла Лене на плечо.
— Помню, — Лене было хорошо то того, что мужчина не стал хватать, лапать, а вот так, по-братски пригрел ее.
— Тебе со мной всегда сладко будет. Это сначала только больно. Верно говорю?
«О чем он говорит? Какое такое «всегда»? Неужели опять?» И тут женщина поняла, что теперь действительно не сможет ЕМУ отказать. Ради чего ей ему отказывать? Ради кого? Лена внезапно почувствовала непонятную симпатию к этому мужику, к этому зверю, который не только брал от нее то, что хотел, но и давал ей то, чего не мог, а может, и не хотел дать ей муж.
Виктор Петрович поднял ее со скамейки. Теперь они стояли рядом, и его руки опустились ей на талию.
— Ты очень красивая. И страстная. Мне такие нравятся. Сильно больно-то было?
— Сначала сильно, потом — совсем не больно, а сегодня опять сильно.
— А где сильнее — то? Здесь? Или здесь?
Его руки пришли в движение. Левая опустилась на лобок, поглаживая тело через тонкую ткань, а правая двинулась по ягодицам, слегка пожимая их, слегка раздвигая.
Лена задрожала. Она снова почувствовала прилив возбуждения. Не контролируя себя, она прижалась к мужчине, ее руки легли ему на плечи.
— В попе больнее было. Еле сидела.
— Это правильно. Это пока не привыкла. Вот сегодня еще разомнем, а завтра болеть уже не будет. Еще сама попросишь. Вспомни, как хорошо было.
Виктор Петрович положил обе руки Лене на ягодицы.
— Хочешь, чтоб опять хорошо было? Вижу, что хочешь. У тебя жопа хорошая, так и просится.
— Мне больно будет. Я боюсь. Я правда боюсь, но все равно хочу.
— Вот и молодец. Беги в палатку, дай мужу вот это, пусть поспит, не боись, это снотворное.
Лена, дрожа, почти бегом вернулась в палатку. Быстро нашла стакан, налила воды и вдруг остановилась. Ее охватили сомнения. Что дальше? Она не знала, что и думать. Да и не могла. Сердце ее бешено колотилось. Она собирается изменить мужу. Человеку, которого любит. Что же делать?
Лена постаралась успокоиться. Она решила остановиться. Но что сказать Виктору Петровичу? Ей стало страшно.
В этот момент Игорь заворочался во сне и застонал.
— Лен, а, Лен...
— Что, дорогой?
— Таблетку дай, голова болит.
Лена автоматически протянула мужу и стакан, и таблетку, и, лишь когда Игорь все выпил и снова уснул, она спохватилась: «Что я сделала?»
Надо было что-то решать. Два дня назад она и подумать боялась о подобном. Так, в нерешительности, она просидела минут пять, пока полог палатки не приоткрылся.
— Долго ходишь, а я ждать не привык. Долго уговаривать — тоже, — негромко проговорил Виктор Петрович. Он проник в палатку, уселся возле Лены, затем опрокинул ее на спину.
— Чего напряглась-то? Расслабься, он до утра не проснется. А может, меня боишься? Да не трясись ты так, сейчас согрею.
Виктор Петрович прижал ее к постели, его руки начали гладить ее руки, плечи, живот, потом перебрались на грудь. Постепенно Лена перестала дрожать. Она снова почувствовала себя под опекой этого грубого, но и одновременно нежного мужика, который так настойчиво стремится доставить удовольствие не только себе, но и ей. Она согрелась, и теперь млела под его сильными руками, которые мяли ее груди, ласкали напряженные соски, гладили бедра. Он не нуждался в ее ответе на ласки, он все делал сам.
— Ну, что там у нас? — его рука легла ей между ног, — порядок, уже мокренько. Я-то ... давно готов. Сейчас почувствуешь.
Лена затрепетала.
— Чувствуешь, какой толстый? Не