из складок полотенца.
— Сережик Оторвись на секунду Вот, держи Это мой подарок — я протянул часы.
Серый удивленно и несколько растерянно смотрел на часы. Было достаточно темно, но он разобрал, что это не ординарный подарок.
— Юр Но, они же очень дорогие Да и мамка спросит откуда
— Самое дорогое, что у меня есть — это — ТЫ А мамке скажи — нашел на пляже А, если не хочешь мамке врать — носи их в кармане, или на шее на шнурке, или положи туда, где «твои» вещи Ну, все Топай домой Иначе я за себя не отвечаю Вот возьму сейчас и начну тебя целовать и делать минет при людях Представляешь, что будет!... Мы еще обязательно увидимся. Я обязательно приеду, даже если разверзнется земля или начнется война Я приеду на целый месяц к тебе, мой родной И даже, если ты решишь, что ЭТО тебе ни к чему, мои чувства к тебе не изменятся Поверь, Солнышко Каждый день года я буду жить надеждой на встречу с тобой. Пусть Бог бережет тебя До встречи Иди, мой хороший Я посижу здесь немного.
Я закрыл глаза, еле сдерживая слезы. Мне казалось, что я теряю сознание, что земля проваливается, и я лечу в пропасть
И вдруг я почувствовал, что чьи-то губы коснулись моей щеки Серый Наши взгляды встретились Но больше этой муки я уже вынести не мог. Я наигранно рассмеялся.
— Ах ты, паршивец! Беги!
Я поднялся со скамейки и, не оборачиваясь, на деревянных ногах пошел восвояси...
Дойдя до Главной аллеи, я почувствовал слабость и присел на песок у воды. Несмотря на глубокую ночь от песка исходило приятное тепло.
Огромная голубая луна низко висела в черном небе. Отблеск ее серебрился длинной светлой дорожкой на поверхности почти спокойного моря
Чтобы как-то встряхнуть себя, я разделся и вошел в море. Плавать сил не было
Я улегся в мелководье. Еле заметное движение массы воды слегка покачивало меня, давая возможность расслабиться.
Мои мысли постоянно возвращались к моему Сереге Я слышал его голос, его смех, чувствовал аромат его тела Ощущал его мягкие нежные губы на своих губах
Было очень грустно... Родной мой малыш Как же теперь жить без тебя?...
Мою грусть нарушили три подвыпивших парня, выползшие недалеко от меня из темноты. Громко хохоча и выкрикивая всякие гнусности в адрес друг друга, они, раздевшись до гола, полезли в море, теряя равновесие, падая и матерясь
Засранцы Натуралы неебанные Испортили такой интимный душевный момент Тьфу
Я поднялся и, не одеваясь и не вытираясь (ночь была удивительно теплой), ушел подальше от пьяного ора и мата
Эта ночь была для меня мукой Я страдал от того, что больше не увижу Серого
Я прилег на истерзанную нами простыню, еще хранящую запах Серого
Дикое возбуждение охватило меня. Я трахал простыню, обнимая и целуя подушку, на которых лежал мой любимый, где мы любили друг друга А потом, яростно дрочил до исступления.
Вдруг пришла мысль, что возможно я увижу его утром, на остановке автобуса.
В 6 утра я уже был на остановке, чтобы узнать расписание на Сухуми. Первый автобус отходит в 8 часов, второй в 10.30.
Я вернулся домой. Есть не хотелось. Выпив чашку кофе, переоделся и по Главной аллее вышел на общий пляж. Народу никого — слишком рано. Идти на «голый пляж» времени не было. Я ушел влево, ближе к маяку, разделся и нагишом — в море, чтобы слегка взбодриться. Справа от общего пляжа меня прикрывали сосенки, а слева — небольшой холм, защищающий от случайных ранних курортников. Обсохнув, оделся и решил пройти на место нашего с Серегой последнего ночного «контакта» под забором у маяка. Вот — наши следы и капли крови Моей крови Значит, Серый мне все-таки порвал кишку Я улыбнулся, вспомнив, как яростно он работал над моей попкой, подстрекаемый и провоцируемый мною, и какой кайф он получил Я присыпал песком «следы» нашего деяния
Дошел до нашей «прощальной» скамейки, присел, вспоминая все ньюансы нашего
