отдыха.
Дальше все по плану: ты стонешь пока, наконец, не кончаешь. Я высовываю пенис наружу.
— Ты дашь, мне свой зад? — спрашиваю, зная ответ.
— Да, — отвечаешь ты, утопая в теплом море оргазма. — Имей меня туда со всей силы.
Я улыбаюсь. Настало время сладкой боли.
О, Богиня! Ты будто читая мои мысли, встаешь на четвереньки. Мягкие ягодицы раздвигаются под натиском ладоней и в твой твердый анус входит мой разогретый покрасневший пенис. Плоть в плоти. Мне очень больно. Кажется, что вот-вот он сломается, согнется пополам, что вот-вот лопнут переполненные кровью вены. Тебе тоже невыносимо больно, твой зад никогда не знал такого напора, но я уверен, эта боль доставляет неземное удовольствие, а потому вхожу все глубже. Трахаю жестче. Превозмогая собственную боль, давлю всем весом.
Твое милое личико в слезах. Ты стонешь от удовольствия, от осознания того, как грязно, противоестественно и одновременно с этим светло и страстно, соединяются наши тела. Зад насаживается все быстрее и быстрее, все глубже и глубже. В экстазе я плотно обхватываю твои груди и, глубоко вогнав член, извергаю потоки горячей спермы в прямую кишку.
Ты кончаешь сильнее прежнего. Из влагалища струйками сочатся выделения, из попки вытекает горячая сперма. Мои руки, тем временем, блуждают по твоему вспотевшему телу, успокаивая остатки уходящего оргазма.
Мы оба обессилено падаем на мягкий ковер. Голова идет кругом от множества запахов слившихся воедино: загадочные розы, мягкие духи, резкий пот, свежая прохлада урчащего кондиционера... Ты нежно целуешь, прижимаешься. Два голых тела, две нашедших друг друга души в сто второй комнате отеля. Нам хорошо, мы вместе. Я закрываю глаза и мгновенно погружаюсь в объятия сладкого сна.
Но наступает холодное утро. Я просыпаюсь один. С горечью в голосе приходиться признать, что потерял тебя будто мимолетное виденье. Будто приятный эротический сон во время полной луны. Тебя нет в комнате сто два, тебя нет на лестничной площадке, тебя нет в Отеле как впрочем, и в тихом гобеленовом городе. Где ты теперь, незнакомка? Наверное, думаешь, что страшно огорчила меня, украв бумажник и ценности?
Наши пути разошлись и я никогда не признаюсь, смотря в твои бездонные светлые глаза, что тысячи долларов, которые были украдены той бурной ночью для меня пустяк. Я готов отдать все, что у меня есть, чтобы бы увидеть тебя вновь. Деньги — что они теперь значат?
Ничего. Ты украла нечто более ценное — мою душу. Жить ради жизни. Кто придумал это глупое утверждение? Наварное тот, кто никогда не был в отеле «Solitude», никогда не любил, никогда не терял, никогда не менялся. Раньше я был скрягой, считающим каждую копейку, а теперь я щедрый одинокий богач с разбитым сердцем. Мне плевать на многомиллионные банковские счета; эти деньги идут на строительство православных церквей. И знаешь, мне не нужны ни выпивка, ни секретарши-проститутки. Мне нужна только ты — женщина, которую я полюбил душой, а не развратным телом. Ты без слов читала каждую мысль. Гламурная воровка, моя вторая половина. Загадочная незнакомка.
Осенний вечер, отель «Solitude», комната 102...
Я буду помнить о вас вечно.
Джонатан Дэвис.
