Ноктюрн или одна летняя ночь 1979 года.
Я звоню ей с вокзала. Позади 2 часа на автобусе, короткое ожидание проходящего поезда, 5 рублей проводнику и 4 часа дремы на верхней полке... Привычный для меня, в тот год, путь.
Я знаю, что сегодня она дома одна. Конец июля, почти двенадцать... ночная прохлада. Я слышу ее голос... мой звонок для нее... она меня ждет...
До ее дома, от вокзала, всего десять минут. Знакомый подъезд, знакомая дверь... Она уже в ночнушке, поверх — короткий халатик. Долгий порывистый поцелуй в прихожей, когда не успеваешь поставить сумку и она глухо брякается на пол.
Душ... Я не одеваю верхнюю одежду, только плавки... Мы уже привыкли, не стеснятся друг друга. Неплотный перекус с дороги. Непринужденная болтовня, пока я торопливо утоляю голод... игра... легкие поцелуи... полуобьятия... Ночнушки уже нет, только знакомый халатик... Мы оба знаем, что нас ожидает.
... Мы в комнате. Диван уже застелен, одеяло откинуто... Она поворачивается ко мне спиной, гасит свет, начинает расстегивать халат... за окном полная луна и уличный фонарь... Я, даже не улавливаю момента, как оказываюсь без плавок. Обнимаю ее сзади... целую знакомый изгиб шеи... обнажаю ее худенькие плечи... обнажаю ее всю... целую шею... зарываюсь лицом в ее волосы... они еще хранят аромат каких-то утренних духов... еле уловим... Еще я ощущаю нечто нематериальное, эфирное... флюиду, которая исходит от нее... женщины, которая знает, что она желанна... и знает, что она тоже хочет меня...
Я ласкаю ее груди... Почему-то мне всегда нравилось это делать, когда я стою сзади ее... легкими, омывающими движениями... поверхность моих ладоней щекочут ее заострившиеся соски... слегка сжимаю восхитительно нежную плоть... соски уже, как вишенки... я нежно касаюсь их... она приглушенно смеется... нет, это даже не смех... это идет откуда-то у нее изнутри...
Продолжая целовать ее и, одной рукой, ласкать, я помещаю свой член — который уже давно наизготовку — ей между ягодиц... под его напором они податливы... Она ниже меня ростом... приподнимается, как балерина и... пропускает его между своих ног... садится как наездница...
Потом она мне говорила, что в этот момент он у меня такой горячий...
Она опускает руку... я чувствую, как ее пальцы касаются... скользят по головке... вдоль него... моя рука тоже... вниз, по напряженному выпуклому животику... наши руки встречаются... Пора!
Каждый раз, когда она становится на колени и... или порывисто, или плавно... опускается на локоточки... она всегда это делает как-то по-разному... но, всегда неподражаема и прекрасна в своем бесстыдстве и покорности. Она сразу прогибается, но не до конца, как бы даруя мне возможность властно заставить ее прогнутся еще...
Чаще всего, я, в этот момент, наслаждаюсь ее попкой... сначала руками... затем губами... ласкаю и щекочу кончиком языка ее упругое, аккуратное колечко... Но сегодня, мы слишком долго не были вместе. Мои пальцы скользят по полураскрытым нежным губкам... длинные, слегка вьющиеся волосы щекочут мою ладонь... уже появилась влага... заветный бугорок... под моими пальцами он грубеет, наливается кровью... слегка... двумя пальчиками, проникаю меж створок... туда... Она, уже нетерпеливо, но тоже слегка, двигает бедрами навстречу... Удивительно, но в этот момент, запах ее «пещерки» становится острее... Вот, теперь, пора!
Фантастическое зрелище, когда, при ярком лунном свете, ты входишь в любимую женщину... Мы уже не отдельно... мы одно целое... Мне нравится еще... не сразу... положив на нее руку, ощутить как ее стан уступая мне, еще больше прогибается...
Вскоре она плотно охватывает меня... там внутри... следует череда сокращений стенок ее вагины... короче, даз ист фантастишь... русских слов подобрать не могу... Ее глухой сладостный стон... Я знаю, что с ней происходит... Она покорила свою вершину, но она также знает, что это промежуточный пункт, где ей можно немного перевести
