— М-да. — Она продержала паузу. — Это весело и печально. Но у меня к тебе одно предложение. В следующем году я буду баллотироваться в студраду. Помоги мне.
— И что ты хочешь?
— Баллотируйся ... и ты?
— Что? Зачем?
— Всё просто. Ты пройдёшь сто процентов. Тебя многие знают, любят и ценят. Мы создадим альянс, и часть твоего авторитета перепадёт ко мне. А когда мы оба пройдём в студраду, мы организуем большинство и будем править балом.
— Это, конечно же, заманчиво. Но я откажусь. Я не стремлюсь, чтобы меня многие знали, и управлять тем более не стремлюсь. Поверь мне чем меньше меня знают, тем мне легче и спокойней. У меня есть на то причины. А, во-вторых, я учёный, а не управленец. Постоянные собрания, директивы. Начальство, подчинённые. Нет, я к этому не стремлюсь. Тишина, покой и письменный стол — вот мой идеал.
— Хорошо, отложим на потом. Я чувствую, тебя что-то мучает.
— Да что меня может мучить?
— Я же вижу твою душу, и всего тебя насквозь. — Я вздрогнул. — Рассказывай.
— Ты знаешь, этот маленький скандальчик показал мне, что я одинок. Я один в безбрежном море людей. И только в науке я по-настоящему нахожу общение. Одиночество мое — это зависимость от людей, которым я безразличен. Я слишком хорошо понимаю, что вокруг меня происходит. Этот университетский цирк, он конечно весёлый и забавный, но когда я останавливаюсь, чтобы оглядеться, я ничего не нахожу подлинного.
— Извечная славянская проблема. Горе от ума.
— Хм, точно. Но от этого не легче.
— Я знаю, что тебе надо делать. Или сделать. Тебе нужна подруга. Всем известно, что ты ведёшь монашеский образ жизни. — Святая наивность. — На дискотеки не ходишь, с девчонками не гуляешь, алкоголь не пьёшь и постоянно сидишь в библиотеке, а если не в библиотеке, то в своей комнате читаешь. Тебе надо влюбиться. Женщина, она остов всякого хозяйства. И накормит, и напоит. Приласкает-приголубит. Всегда поддержит. Все печали твои выслушает и высушит.
— Даже и не знаю, что сказать.
— Ты меня удивляешь. Это все гении такие странные.
— Я не гений. В математике гениев не бывает. Они только в музыке и в живописи.
— Ого, уже так. — Ксюша посмотрела на часы. — Ну, ладно. Уже пора. Приятно было пообщаться. Пока.
— Пока.
Мы вместе вышли из кафе и пошли каждый по своим делам.
Может действительно девушка изменит мою жизнь. Сделает её более насыщенной и многогранной. Тем более я не могу сказать, что меня никогда не влекло к женщинам. Но влечение это слабо и редко. Этот тип коммуникации пока что закрыт.
Через несколько дней, я заметил, что со мной постоянно здоровается какая-то девушка. Её звали Ира.
Часть вторая. Эстетика отношений
І
Мужчина и женщина — казалось бы всё просто, гармония противоположностей, идеальный и вечный союз. Но сам человек намного богаче, разнообразнее. В человеке есть две дикие силы: стремление к покою, оседлости, как будто хочется сравняться с гладью, и неугомонное стремление к борьбе, к вихреобразной жизни, когда значение себя аннулируется. Первое — это социальность в человеке, когда он не выходит из берегов и тотально живёт по правилам, согласно общественной морали. Второе — яркое проявление личности, когда предикат человека ценнее самого человека. Это противоречие снимается в свободном обществе, которого здесь и сейчас нет.
Я хочу создать полноценную семью, где были бы добрые, тёплые отношения, я хочу иметь детей. Дружить семьями. Что же ещё надо тихому учёному? Но что-то иррациональное, неуловимое заставляет меня смотреть на красивых парней, как-то по-особому переживать прикосновения к мужскому телу. Они манят меня самым подлым образом, когда уже нет выбора.
У меня даже нет выбора выбирать.
ІІ
Заниматься в библиотеке каждый день —
