как по команде вскочили с кроватей. «Так они давно были готовы!» — подумал я, увидев, что все были одетыми. Хитро улыбаясь, парни гуськом выходили из домика. «Петрович! — услышал я тихий окрик Витька, — присоединяйся... , «Концерт» ещё не начался». Я стоял посередине комнаты и не мог сдвинуть с места свои «чугунные» ноги. В голове было пусто... Лишь отчетливо мелькали картинки из зала суда. Да... ПРОПАЛ!!!
Из забытьи меня вывел все тот же Витька. Ухватив меня за руку, вытащил на веранду. Подтолкнув в спину, «спустил « меня с порога. Ничего не соображая, я повиновался как робот. Голос Витька, что — то бурчащего, доносился как-будто бы из далека. Мой мозг ухватывал какие-то обрывки фраз: «... понимаю, что неудобно... , а Вы вот здесь в окошко... ,... успеть пока Вашей жене «лапшу» вешают... «. Из зомбированного состояния я вышел только, когда мой нос уперся в оконное стекло. «Очнувшись» я прилип к окну, надеясь вмешаться, если дело дойдет до увечий, а то и... убийства! Как оказалось «прилип» вовремя. Парни, не издавая ни единого звука, столпились у входа. Один из них все время выглядывал из двери, вертя головой в разные стороны. «На... «атасе»... , или как там у «них»... ? — подумал я. Тем временем от стены отделилась женская фигура. Это была Надежда. Дав кому-то знак рукой, стала тихо приближаться к кровати напротив. От стены отделились еще четыре фигуры. «Шестерки... « — пронеслось в моем похолодевшем мозгу. Лунный свет, проникавший в окошко с противоположной стены, позволял отчетливо видеть каждое движение подростков, находящихся в помещении. Тем временем Надька уже вплотную приблизилась к кровати. За ней, как тени, следовали «пособницы». Она остановилась, затем резко навалилась на свою «жертву». Её примеру последовали и остальные. Полслышалась возня. Девушка, на которую напали, спросонья сразу ничего не могла понять. Этого было достаточно, чтобы нападавшие успели перевернуть Таню на живот, и, завести ей руки за спину.
— Да... вы... чт-о-о-о... ! — визгливо вскрикнула она, понемногу отходя от сна.
— Веревку давай! Живо! — отрывисто приказала Надежда одной из помощниц. Невысокого роста девушка, тут же протянула ей моток бельевой веревки.
— Да не мне... дура! — продолжая удерживать «жертву», с заведенными руками за спиной, на животе, прошипела Надька, затем прикрикнула — да свяжет ли ей кто-нибудь руки, наконец! Из четверки вдруг «вынырнула» рослая девица и, схватив из рук «растерявшейся» веревку, ловко стала скручивать танькины руки.
— От-п-у-у-у — сти-и-и-те... ! Г-а-а-ады! — окончательно проснувшись, задергалась в кровати Танька, чувствуя, туго впившуюся в запястья рук, веревку.
— Держите её! — продолжала руководить операций «паханша», и девушки, как по команде, навалились на извивавшуюся в кровати Татьяну.
— С-у-у-у-ки-и-и! Мне же б-о-олМММММ!!! — не успела докончить фразу девушка, как ладонь «бандерши» крепко зажала ей рот.
— Кляп! Быстр-е-ей же! — руководила «парадом» Надежда. Ей тут же протянули приготовленную заранее свернутую в тугой комок тряпку.
— МММ-отп-у-ус-ХОМММ!!! — «главарша», на секунду отпустив рот девушки, и, резко дернув за волосы, запрокинула назад её голову буквально затолкнув тугой кляп в рот «жертвы».
— Вот... , так — то лучше... будет! — немного запыхавшись произнесла Надька, с удовольствием рассматривая «творение» своих рук. Таня лежала на животе, сбившееся одеяло полностью открыло доступ взглядам свидетелей «экзекуции». В лунном свете ярким пятном белели её трусики плотно облегающие тугую попку. Из заткнутого рта раздавалось лишь нечленораздельное мычание....
— Стол на середину! — шепотом приказала Надежда. На середину комнаты тут же был поставлен невысокий продолговатый столик.
— Сучку животом на стол! Трусы снять! Ноги развести и привязать к ножкам! — резко, но тихо,
