хочу, — тихо промямлил Саша
— Вот еще! — повысила голос я, — Сегодня я решаю, когда тебе ходить и по маленькому, и по большому. Так что быстренько снимай колготы и садись на горшок!
Видя, что мальчишка и не думает раздеваться, я присела перед ним на корточки
— Все сегодня приходится делать самой, — проворчала я, начав снимать Саше колготки.
— Не хочу-у! — заревел мальчишка, вцепившись обеими руками в свои колготки.
Я дала Саше по рукам и рывком стянула с него колготки. Мальчишка густо покраснел и попытался прикрыться между ног, но тут же получил от меня еще один звонкий шлепок — в этот раз по голой попе.
— Я научу тебя слушаться! — строго сказала я Саше, — Сколько раз тебе повторять: малыши не должны прикрываться от взрослых.
Еще больше покраснев, мальчишка неожиданно пукнул.
— Это ты нас так убеждаешь, что не хочешь по-большому? — засмеялась я, — Ну что стоишь? Садись на горшок и какай.
Мальчишка послушно плюхнулся на горшок. Я уселась на диван и принялась наблюдать за Сашей.
— И долго ты собираешься так сидеть? — прикрикнула на него я, — Даже не тужишься.
Ксюша подошла к Саше и присела рядом с ним на ковер.
— Давай, солнышко, — ласково сказала она сидящему на горшке мальчишке, — Покакаешь в горшочек, как хороший мальчик?
Красный, как рак, восьмилетний мальчишка смущенно опустил взгляд.
— Сейчас мы Сашулю хорошенько попросим, и он сразу покакает, — продолжала уговаривать Сашу Ксюша, — Правда?
— Не надо терпеть, — сказала я Саше, — Я же вижу, как ты хочешь по-большому.
— Даже маленький Алёша знает, что нужно делать, когдла его держат над тазиком, — улыбнулась Ксюша, — Видел, как он туда покакал? А ты никак не можешь.
— Не стыдно, что малыша в пример ставят? — насмешливо посмотрела я на восьмилетнего мальчика.
— Может и твоего мальчишку подержать над тазиком? — со смехом предложила мне Ксюша.
— Слышал, Саша? — строго обратилась я к мальчишке, — Если не покакаешь в горшок, будешь это делать в тазик, как грудной. Даю тебе три минуты.
Я вспомнила утренний разговор с Сашиной мамой.
— Может действительно запор, — задумчиво сказала я, — Сашина мама жаловалась, что у него в последнее время проблемы со стулом. Сказала, что обычно борется с его запорами клизмой.
— Так чего ты тогда мальчишку уговариваешь? — улыбнулась Лена, — Тоже смело ставь клизму. Если хочешь, можешь прямо тут, у меня, этим заняться. У нас есть спринцовка нужного размера.
— Можно попробовать, — неуверенно сказала я, — Хотя абсолютно не представляю, как это делать.
— Сейчас Ленка тебя научит, — улыбнулась Ксюша.
— А чему там учить? — усмехнулась Лена, — Такая простая процедура.
— Это для тебя она простая, — улыбнулась я, — Вы у себя в больнице наверное каждый день этим занимаетесь — ставите малышне клизмы.
— Какая ты, Олька, нерешительная, — сказала Лена, — Чувствую, мне ... самой сейчас придется твоему мальчишке делать клизму.
— Ты серьезно, Лен? — оживилась я, — Можешь поставить Саше клизму?
— Конечно могу, — улыбнулась Лена, — Лучше конечно, чтобы ты это сделала — иначе никогда не научишься. Но раз ты так боишься, просто стой и смотри.
Лена оглянулась по сторонам.
— Сейчас подумаю, где твоим мальчишкой заняться, — задумалась она, — Алёше я обычно делаю все процедуры на пеленальном столе.
— С восьмилетним наверное тоже удобнее возиться на столе, — сказала я.
— Значит, хочешь, чтобы уложила на стол, как малыша? — усмехнулась Лена..
— Ага, поставь ему клизму, как маленькому, — попросила я, — В точности, как твоему пятимесячному Алёше.
