входу во влагалище и наконец эта розовая головка легко и мощно вошла, раздвигая наполненную ... кровью и ожиданием оргазма вульву девочки...
Мой член, увидя это невыносимое по силе возбуждения зрелище, снова возбудился, но Люба протестующе замахала руками:
— Витька, не заводи, я уже вырубаюсь, а завтра, бля, на работу. Если не наебся, иди еби Ирку, небось спит и видит тебя в таком вот виде во сне... Она сейчас холостая, ее фрайер с осени служит и она ему хранит верность. Но пизда ведь просит, сходи...
— Ладно, пойду спать, тоже устал, — сказал я уклончиво, очень обеспокоенный ее предложением, и, собрав свое барахло и сказав все необходимые для расставанья с милыми кошечками слова, отчалил восвояси, как говорил мой дед Евлампий.
4
Проходя прихожей в свою комнату, я внимательно посмотрел нa иркину дверь. Мне показалось, что она прикрыта неплотно, как и договаривались, и для виду прошел к себе, прилег нa постель. Другой на моем месте вырубился бы и проспал бы до утра, но, спасибо Любе и ее цейлонскому чаю, силы мои восстановились весьма быстро. Через полчаса, убедившись, что Люба с дочкой спят и не шастают по квартире, я посмотрел на часы. Было половина третьего. Самое нечистое время. Время для дьявольских поползновений и приключений.
Быстро встав с постели, я одел чистые плавки, — предварительно протерши член и яйца возбуждающими египетскими духами. Я подумал, что Нинка не взыщет с меня за самовольство. Тихо открыв, а затем прикрыв дверь, я выскользнул в освещенную лунным светом прихожую. В ней, конечно, не было окон, но полная луна, озарявшая кухню, светила так ярко, что через стеклянную кухонную дверь проникало достаточно света, чтобы разобраться в обстановке.
Иркина дверь подалась легко и бесшумно. Я тенью проскользнул внутрь комнаты. Она оказалась тоже довольно сильно освещенной от фонарей, горевших у входа в рядом расположенный универмаг. В скромно уставленной комнате также были и платяной шкаф, и книжные полки, и письменный стол для приготовления уроков, и журнальный столик и, конечно, роскошная тахта «Лира». На этой громадной тахте и спали две голубки — Ирка и ее подающая большие надежды сестренка Тонька. Если Ирка возлежала в комбинашке, заголившись до пупа, то Тонька, напротив, предпочитала отдыхать голяком. Каждый мужчина знает, как притягательно в сексе неведомое, непознанное. Мои глаза тотчас стали изучать Тоньку, ее так рано созревшие формы.
Она разлеглась на спине, мило разведя ножки и перекинув одну через иркино бедро, а другую положив на спинку «Лиры». Ее пионерские гениталии, таким образом, оказались в очень удобном для изучения положении. Крупный клитор сразу же привлек мое внимание. Я понял, что она не один раз на дню ласкает его своими мягкими пухленькими пальчиками. Грудки ее прекрасно устремлялись в пространство в поисках неги и наслаждения.
Вдоволь налюбовавшись Тонечкой, я, наконец, разбудил потихоньку Ирку. Она тотчас долгожданно кинулась мне на шею. Я стянул с нее комбинашку и стал горячо тискать. Она не осталась в долгу и расстегнула единственную пуговичку моих плавок, освободив вновь воспрянувший член. Тонька недовольно заворочалась во cнe, еще шире раскинув ножки, и Ирка ругнулась:
— Разлеглась, бесстыжая дура, ковырялка несчастная!..
— Мы же не поместимся на «Лире» втроем... — сказал я шепотом.
— Ну да. Давай ее перенесем на пол, на матрас, — предложила Ирина. Она достала из шкафа старенький матрасик, видавший виды, и расстелила его по полу. Кинула подушку. Прошептала вроде шутя:
— Перенеси ее потихоньку, чтобы не разбудить. Вообще она спит как наркоманка — надрочилась перед сном до умопомрачения и дрыхнет... Ты только нe всунь ей нечаянно по пути, я ревнивая!..
— А что, — спросил я, — разве она уже долбится с чуваками?..
— А ты думал, сейчас все мы, девки,
