А может, мы поменяемся?
Глазами Инес
Какого черта он позвал меня? Теперь сижу и смотрю, как ты носком кроссовки возишь по полу, роясь в тумбочке, и даже глаз поднять не могу, потому что знаю, что огонь в них сейчас уже очень заметен.
Бормочешь что-то о Кэрри... да уж, Кэрри, твоя вечная любовь... Плохо становится, когда вспоминаю, как она вчера обняла тебя за плечо, а потом как бы ненароком спустила руку вниз... И вы пошли покурить в туалете. Кого ты обманываешь? Я знаю прекрасно, что ты не куришь...
Телефон зазвонил. SMS от Дэйва. «Ты где?» Набираю ответ, а ты все так же что-то бормочешь. Черт, Франк, заткнись!
«Я у Франка».
— Ты меня слушаешь?
Поднимаю глаза.
— Извини, нет.
«Какого черта ты там забыла?»
— Я про песню говорил, ты этого тоже не слышала?
Про песню? Ах, точно, Кэрри написала какую-то песню и попросила тебя прочесть...
— Слышала. Давай сюда эту... песню.
«Песню читаю».
Беру листок в руки. Что за хрень?!
— Переверни, — чуть насмешливый голос Франка выводит из себя. Переворачиваю.
«Нашла время! Давай бегом ко мне».
Блин, ну у Кэрри и почерк, ни хрена не разберешь!
«Не могу. Песню читаю».
Постепенно вчитываюсь в строчки и понимаю, что это невероятно. Такой текст... Сколько самых разных эмоций, переживаний...
«Да что за песня, мать её?»
Что за песня, что за песня... Шикарная песня. Чёрт возьми, Кэрри, да ты гениальна... играешь на клавишных, поёшь, теперь ещё и песни писать вздумала?
«Кэрри написала. Я в шоке».
Дочитываю до конца и отдаю листок Франку.
— Красиво, да? — спрашивает он с нетерпением.
— Очень, — перевожу дух. Телефон снова звонит.
— Черт, да хватит уже переписываться, Инес!
— Да, да, секунду...
«Кэрри умеет писать?! Я тоже в шоке. Не пугай меня. Чтобы через две минуты в моём номере, иначе придушу».
— Франк, я сгоняю к Дэйву на пять минут, потом вернусь и мы продолжим.
Выхожу из номера. Что продолжим? Мы еще даже ничего не начинали.
Кэрри, чтоб её... Она умница, все бы ничего, да только эта её ненормальная привязанность к Франку... к моему Франку...
Останавливаюсь возле двери Дэйва, тру глаза руками и вхожу.
— Молодец, я уж думал, ты не придешь, — тот развалился на кровати и щелкает пультом.
— Там Кэрри песню написала... — сажусь на кровать рядом, рука Дэйва моментально залезает мне под футболку.
— Забей ее в компьютер, потом рассмотрим, — у него даже голос никак не меняется, только водит холодным пальцами мне по позвоночнику. — Песни писать — это моя прерогатива. Откуда в Кэрри появился дар поэта?
Я-то знаю. Только как сказать Дэйву? Поворачиваю голову, и до него вдруг доходит.
— Аааа... — и его глаза становятся размером с два блюдца, — так Кэрри и Франк...
Киваю, отворачивая голову. Черт подери эту Кэрри. В который раз за день.
— Хм, а ты никаких песен не писала, когда мы с тобой... — он притянул меня к себе, и я почти упала на кровать.
— Это твоя прерогатива, забыл? — поворачиваюсь на живот, смотрю в его красивые темные глаза. Он чуть наклоняет голову, целует меня. От него пахнет мятной жвачкой и пряной туалетной водой. Не могу сказать, что я не люблю его. Наверное, люблю. Но все же Франк... Это совсем другая история.
— О чем задумалась?
Поднимаю глаза.
— Так... О Франке...
Боже, я сказала это вслух?!
— А еще о Кэрри, — решаю добавить.
— А с ней что?
«Она сука», — вертится на языке. Но я отвечаю другое.
— Да эта её песня... Знаешь, она красивая. Скорее всего, должно быть что-то медленное. Там надо будет разобраться, я с этим как-то не дружу, ты же знаешь.
Сажусь, отряхиваюсь — у Дэйва вся кровать в крошках.
— Приберись, неряха, — он в ответ шлепает меня по заднице.
— Ты куда?
