лет сорока, поджарого и молодящегося — Извините, Александр... — он подскочил к Алексу и начал энергично трясти ему руку, при этом крайне недовольным, почти ... злобным взором пройдясь по вмиг ставшей пунцовой физиономии секретарши, — Я вас очень ждал и очень рад видеть. Пройдемте ко мне в кабинет. Прошу.
Оставив женскую половину приемной с широко раскрытыми очами и почти такими же ртами, Телегин в сопровождении исполнительного директора прошел в просторный кабинет Костенко.
— Что желаете? Чай, кофе, коньяк, виски — стремительно предложил Олег Петрович, — когда усадил Алекса в широкое кресло. Причем сам он сел не за руководящим столом, а рядом.
— Понимаете, получить для корпорации такого специалиста, как Вы — это очень выгодное приобретение и заставить Вас ждать было непростительным шагом — начал сразу оправдываться Костенко — Что я могу сделать, чтобы вы не были в обиде и не сообщали об этом неприятном инциденте Сергею Анатольевичу? Хотите, я уволю Дарью?
— Нет, пока увольнять никого не надо — великодушно произнес Алекс, — от рюмки хорошего коньяка я бы не отказался.
— Дарья, коньяк быстро! И не только... — метнулся директор к коммутатору, — все сейчас будет, Александр...
Секретарша с подносом, на котором был действительно не только хмельной напиток, но вазочки с разнообразными бутербродами появилась буквально через мгновенье. Можно было только позавидовать такой оперативности.
Девушка поставила поднос и выжидательно глянула на начальника, и искоса виновато потупив глазки, на Алекса. Пока она не могла понять, какой важной персоной является этот простой на вид парень, но при этом быстро вникла, что совершила реальную ошибку, не известив сразу о приходе начальника.
— Все, свободна, — огрызнулся на немой вопрос секретарши Костенко, с сожалением поведя плечами, — вот такие у нас кадры.
— Ну почему, девушка она исполнительная. И похоже на своем месте. Только вот гордыни много...
— Вы так думаете? А насчет гордыни Вы правы — как стала у меня работать секретарем работать, так сразу это высокомерие в общении с людьми и появилось, — согласился Олег Петрович, разливая по миниатюрным, по пузатым бокальчикам ароматный напиток — И откуда у нее это... Раньше нормальной девушкой была.
— А вы ее раньше знали? — сделал вид, что удивился Алекс.
— Признаюсь честно, Дарья — моя племянница. Не родная, конечно. Дочка моей двоюродной сестры.
— И вы были готовы ее уволить? — теперь уже по-настоящему изумился Телегин
— Ради интересов корпорации «Beauty» — да! — гордо ответил Костенко
— Думаю, до этого не дойдет, — успокоил его Телегин, соприкоснув свою рюмку с бокалом нового коллеги, — За успех «Beauty»!
— За успех!
Конечно, был понятно, что Костенко в большей степени дорожил своим местом, ради него он был готов и пожертвовать родственницей. Хоть и дельней. Но Алекс воздержался от публичных комментариев по этому поводу, оставшись при своем мнении. Поэтому он сейчас внимал вкусному и дорогому «Léopold Gourmel». Так, по крайней мере, было написано на низенькой бутылке из темного стекла. Культуру пития благородного напитка не знали, похоже, не знали ни Телегин, ни его как бы начальник. Так что хлебали они французский коньяк, как обыкновенную русскую водку. Залпом и часто.
— Понимаешь, Александр, — после трех бокалов они сразу перешли на «ты» — девок красивых в нашей стране много. И все хотят красивой жизни. Все хотят в кино сниматься, на подиуме красоваться, в клипах безобразничать. И в конечном итоге — в жены или на крайний случай в любовницы к какому — нибудь денежному мешку попасть
— И обязательно через постель — подсказал Алекс.
— Это, как правило. Но это не наше дело — Костенко приложил палец к губам — все бабы стервы и дай им только один шанс, они будут из постели в постель прыгать. Лишь бы кто побагаче и кто покруче. И мы такой шанс даем. Только вот
