широко, насколько хватало сил, полностью открытая, под пронизывающим и плотоядным взглядом Саломеи.
Она начала дрожать.
«Проси у меня пощады».
«Пожалуйста» — тотчас всхлипнула Цветок. «Пощадите, Госпожа. Пожалуйста... я сделаю все».
«Правда?» — улыбаясь спросила Саломея. «Скажи мне, что ты будешь делать».
«Я буду... « — начала беззащитная симпатичная пленница. «Я буду боготворить вас, повиноваться вам, целовать ваши ноги...»
«Ты будешь лизать меня? Доставлять мне удовольствие? Ласкать меня, как ласкала мою сестру?»
Цветок вздрогнула. Упоминание Таниеллы... ее настоящей любви. Таниелла никогда не говорила так грубо.
Саломея кивнула, и служанка внезапно обошла Цветок и встала перед ней. Она сняла свое легкое платье и на ней остались только туфли и пояс, застегнутый вокруг талии. Прикрепленный к поясу, на кожаных ремешках, пропущенных через промежность, торчал длинный твердый фаллос. Как минимум 20 сантиметров в длину, он был круглый и толстый. Цветок уставилась на него.
«Поцелуй его» — приказала Саломея. Беззащитная девушка колебалась.
«Тебе лучше поцеловать его» — посоветовала захватчица. «Лижи его, возьми его в рот. Намочи его как можно сильнее, потому что совсем скоро он окажется в другой твоей дырке, и чем больше ты смажешь его, тем лучше».
Цветок лишь с ужасом смотрела на нее.
«Нет!» — закричала Эмми, когда поняла, что собираются с ней сделать. «Нет! Кристина, пожалуйста, нет! Ты не можешь так поступить со мной!»
«У тебя есть двадцать секунд, мой маленький Цветок. Целуй его со всей страстью».
В ужасе Эмми открыла рот и обхватила губами страпон. Она подавилась, когда резким толчком он уперся ей в горло, но она продолжала лизать и сосать искусственный фаллос, отчаянно пытаясь намочить его весь так, что во рту у нее пересохло.
Эмми все еще дрожала, когда Катя вытащила дилдо, и, обойдя вокруг, встала позади нее. Она что-то бессвязно бормотала Кристине, моля о пощаде. Фантазии закончились. Все это уже не было играми в унижение. Это было изнасилование, банальное и простое.
Ее словно парализовало, когда она почувствовала Катины руки у себя на спине, а потом на скованных запястьях. Она была в таком ужасе, что сначала даже не заметила, как ей освободили руки.
Слава Богу! Подумала она через мгновение. Просто шутка.
Катя толкнула ее вперед так, что она упала грудью на пол. С освобожденными руками, она попыталась приподняться, упираясь в пол, но Кристина встала с дивана и наступила на руки Эмми. Она была босиком, поэтому не могла повредить кисти, но придавила их достаточно сильно, не давая Эмми возможности подняться.
Кристина наклонилась, взялась за кончик поводка и подняла голову беспомощной писательницы так, что она не могла отвести взгляда от лица своей повелительницы.
«Пожалуйста» — Эмми рыдала. «Пожалуйста... не делайте этого!»
«Пощады?» — сказала Кристина голосом Саломеи. «От меня, маленький Цветок? Я обещала растоптать тебя полностью, помнишь? Я обещала сделать тебя своей собственностью во всех возможных смыслах. Это уничтожит последние остатки твоей гордости, твоего достоинства, твоей свободы.
После того, как я сделаю это с тобой, ты будешь всецело принадлежать мне, окончательно и бесповоротно. И я хочу, чтобы пока тебя насилуют, ты смотрела мне в глаза, чтобы знать, кто стоит за всем этим».
«Нет... «. Эмми рыдала. «Нет... «.
Потом она почувствовала, как Катя с силой начала вводить конец страпона в ее девственный зад. Она истошно закричала. Это был жуткий визг, полный страдания и боли. Эмми и представить себе не могла, что такие звуки способен издавать человек.
Цветок кричала до хрипоты, до ощущения, как будто ей в горло насыпали опилок, и даже тогда она продолжала кричать. Слезы текли ручьем по ее лицу. Все ее мольбы о пощаде были напрасны, так же как и ее крики.
Она не могла пошевелить головой и
