это неважно...
Он обнимает меня сильно-сильно. Мне так этого не хватало... Блин, какой же я был придурок...
— Поцелуй меня, Том, — прошу я. — Пожалуйста...
— Люблю тебя, — говорит он.
Очень осторожно прикасается к моим губам. Как будто боится, что я сбегу... Разве я могу сбежать от тебя? Легкий поцелуй, воздушный, возбуждающий...
Ревную сейчас Тома ко всем девочкам, кто его научил такому.
Он углубляет поцелуй, захватывает мой язык, играет с сережкой. Мне это безумно нравится, я чувствую, как слабеют колени... Возбуждение приятной тяжестью оседает внизу живота, чувствую, как там все набухает, наливается кровью...
Том поглаживает мою шею, другой рукой держит меня за талию. Целует меня так горячо, так сладко, что я начинаю дрожать. Мне так хорошо... Не могу оторваться от его губ, там сейчас — вся моя жизнь...
Его рука медленно спускается по моему животу. Ложится туда, где сейчас ей самое место, да... Я подаюсь вперед, буквально вжимаюсь в его руку, хочу большего. Том понимает меня — конечно же! Шепчет:
— Ты хочешь, да?
Я киваю.
— Прямо здесь? — коварно продолжает мой брат, начиная ласкать меня более настойчиво. Я почти оседаю на пол.
Кажется, готов сейчас на все — даже заняться любовью с собственным братом в здании аэропорта...
— Что ты делаешь? — я вдруг вспоминаю о правилах приличия. Как всегда, вовремя.
— А что я такого делаю? — мурлычет Том мне на ушко. — Я всего лишь люблю тебя...
— Том, я больше не могу... — почти скулю я, — Сделай хоть что-нибудь...
— Пошли, — он берет меня за руку и тянет в сторону туалета.
Залетаем в первую же кабинку, и я набрасываюсь на Тома. Он удовлетворенно хмыкает и продолжает меня целовать.
— Том, ну пожалуйста... — прошу я. — Пожалуйста... Я так тебя хочу...
Без лишних церемоний Том расстегивает ремень на моих джинсах, резким движением спускает их вместе с боксерами. Стою перед ним — раздетый и какой-то беззащитный... Возбужденный до предела...
Он аккуратно кладет руку на мой член, обхватывает его пальцами и начинает медленно по нему водить...
Вверх-вниз...
Я почти не дышу.
Вверх-вниз...
Что же мы делаем?
Вверх-вниз...
Еще, Том, еще!
Вверх-вниз...
Я люблю тебя!
Еще, еще, еще, еще, еще, еще... да, да, да, да, да...
Еще чуть-чуть!
Еще немного!
ВЗРЫВ!!!
Оргазм... Как маленькая смерть... Как полет...
Я люблю тебя! Мой Том...
__________________
Глазами Тома
А Дэвид был прав! Мы и правда отхватили свои честно заработанные «Кометы»! И даже не три, как предполагалось, а целых четыре штуки!
Да наши фанаты (фанатки, я бы сказал) нас не подвели, спасибо им за это огромное. Подумать только — полмира слушает нашу музыку... Мне иногда даже страшно, и не верится, что это происходит со мной. С нами...
Домой мы прилетели без приключений. Билл почти все это время проспал, положив голову мне на плечо, не переставая улыбаться даже во сне. Георг, зараза, еще похохатывал по этому поводу!
А! Мне все равно!... Главное — что мы опять вместе, да...
После вручения, отвесив положенное количество улыбок и приняв положенное количество поздравлений, мы слегка выпили — саму малость, для настроения. Дэвид, правда, косился, но мы с Биллом его тактично послали. Нечего! Мы уже совершеннолетние! А журналисты? Да ну их на фиг, им бы только шпионить!
И вот мы едем домой, Гарри везет нас. Георг и Густав решили остаться, Дэвид ходит возле них, как наседка. А мы сбежали. И теперь сидим в машине на заднем сидении, тесно прижавшись друг к другу, как маленькие дети. Билл так же прижимался ко мне в детстве, когда ему было страшно или когда его обижали эти уроды из нашей школы.
Заходим в квартиру, Гарри щелкает выключателем и идет проверять комнаты — дурацкая мера предосторожности, на мой взгляд, но он никогда ею не
