из-под меня все пеленки.
— Постели на стол сухую пеленку, — напомнила Оля.
Ксюша вернула меня на спину. Лежать на сухой пеленке было гораздо приятнее.
— Можешь задрать карапузу вверх ножки? — попросила Ксюша Настю.
— Подержать для тебя мальчишку? — спросила Настя, сильно задрав мои ноги.
— Ага, — кивнула Ксюша, — Хочу, чтобы у меня обе руки были свободны.
Ксюша почему-то не стала намыливать тряпочку, а принялась просто поливать меня между ног жидким мылом.
— Чья это грязная попка? — ласково спросила она, наклонившись надо мной, — Сейчас мы ее начисто помоем.
Я вздрогнул, почувствовав мокрую тряпочку у себя в попе.
— Найди у мальчишки под тряпочкой дырочку, — подсказала Оля, — Ага, одним пальцем.
— И что, запихнуть вовнутрь? — спросила Ксюша, легонько нажимая пальцем на мою дырочку в попе.
— Запихивай, не бойся!, — улыбнулась Оля.
Ксюша всунула обернутый тряпочкой палец мне в попу. Я не выдержал и громко заревел, чувствуя себя полностью беззащитным.
— Не надо плакать, — мягко сказала мне Ксюша, — Должна же я как следует помыть тебе попку после того, как покакал.
— Не обращай внимания, — сказала Оля, — Все дети так карпизничают во время этой процедуры.
Ксюша быстро вытащила тряпочку у меня из попы. Не удержавшись, я громко пукнул, вызвав всеобщий смех. Сходив к раковине и сполоснув тряпочку, Ксюша начала протирать меня между ног.
— Займись мошонкой карапуза как следует, — попросила Оля, — И вон там, за яичками.
Прижатый сильными взрослыми руками к столу и беззащитно открытый между ног, я никак не мог увернуться от щекотной тряпочки в руках старшеклассницы. Хуже всего было то, что щекотка мешала мне терпеть сильный позыв писать.
— Можешь опускать Сашины ножки вниз, — сказала Ксюша Насте через минуту.
Плеснув мне на живот жидким мылом, Ксюша снова взяла в руки тряпочку.
— У кого тут маленький писюнчик? — засмеялась девушка, обхватив мокрой тряпочкой мою письку, — Сейчас мы как следует займемся этим тоненьким хоботком.
Девушка принялась легонько мять в тряпочке мою письку.
— Протри мальчишке вокруг писульки, — показала пальцем Оля, — Вот так, по кругу. А теперь откинь писульку наверх и протри спереди мошонку.
Неприятная щекотка заставила меня поежиться.
— Сейчас я подержу карапузу ножки, — сказала Настя, — А то он так начал ерзать.
Ксюша начала аккуратно вытирать мне живот.
— Вот так вытрем малышу животик, — ласково приговаривала девушка, — А теперь пониже. Где тут наши нежные складочки?
Посвятив моему лобку и складочкам чуть ли не целую минуту, Ксюша снова сходила к раковине и сполоснула тряпочку.
— Теперь снова везде вытрем, чтобы смыть мыло, — улыбнулась она, накинув тряпочку мне на живот. Несколько минут тряпочка в Ксюшиной руке щекотно скользила по моему животу и лобку.
— Раздвинь мальчишке ножки и обхвати ладонью мошонку, — подсказала Оля, — Ага, помассируй карапузу через тряпочку яички. А теперь писульку. Вот так.
— Осталось только вытереть попу и ножки, — сказала Ксюша.
— Хорошо протри ножки, — попросила Оля, — А теперь вон там, за яичками.
Дрыгая от щекотки ногами, мне пришлось несколько минут терпеть, пока старшеклассница протирала меня мокрой тряпочкой.
— Ну вот и все! — объявила Ксюша, наконец прекратив меня мучить.
— Как это все? — спросила Ира, — А помазать между ножек детским кремом? Неизвестно сколько времени ребенок лежал мокрым.
— Боишься, что у семилетнего мальчишки появятся опрелости? — засмеялась Настя.
— По правилам малышей всегда положено мазать кремом после подмывания, — настаивала Ира.
— Не надо
