клитор. Почувствовав, что оргазм приближается, я отстранилась.
Муж поднялся.
— Я тебя хочу! — сказал он, жадно оглядывая мое тело.
— Не сейчас, милый, — проворковала я. — Ты свое получишь... Но только после Кости. Я хочу, чтобы ты возбудился так, как никогда в жизни. Ты же хочешь, чтобы я отдалась и Косте?
— О, да! — мой муж и направился к двери. Взявшись за ручку, он оглянулся.
— Только обязательно возьми у него в рот! Может даже пускай он кончит тебе в рот. Тогда твои поцелуи станут особенно сладостными.
— Милый, — я задумчиво посмотрела на мужа. — А ты бы не хотел, чтобы они, ну... и тебя... того...
— Нет. Это меня не возбуждает. Меня возбуждаешь ты! Но только после самцов, которые тебя уделывали.
— Ну, и договорились, — ответила я, снимая босоножки и включая душ.
— А теперь банкет! — возвестила я, едва вышла из душевой. — В ресторан мы не пойдем, а устроимся здесь.
Мои мальчики все, как один с обожанием уставились на меня. Даже Борис, буквально только что меня поимевший, разглядывал меня с видимым удовольствием.
— Олежек, у нас где-то есть русская колбаска. Только вот за хлебом надо в ресторан сбегать.
— А у нас есть! Зачем спускаться, в наш-то номер — быстрее! — воскликнул Борис.
Хм, как это кстати!
— Ну, отлично! Пойдем, Костя, мне надо посмотреть, подойдет ли он.
Боже, что я несу?! Вот идиотка-то! Сама уже готова прыгнуть на член Кости.
Однако мои мужчины сделали вид, что так и должно быть, и хлеб может подойти, а может не подойти.
Костя поднялся, оценивающе меня оглядел и сказал:
— Ну, пойдем, Наташа...
Номер парней был чуть по диагонали напротив нашего. Мы вошли, и Костя тут же полез в холодильник. За хлебом, по всей видимости. Я как дура стояла посреди комнаты, как две капли воды похожей на нашу. Вот только здесь кровати были раздельные. Ну, что ж, заманчиво! Только как сказать этому большому, немного застенчивому парню, что он должен меня разложить на этой кровати?
В общем, стою я посередине, пялюсь на попку мужчины, шарящего в холодильнике, пока он не повернулся ко мне. Держа в руках хлеб в пакете и гору всяческих фруктов. Ну, что с тобой делать? Ты наедине с красивой девушкой, пялишься весьма недвусмысленно на ее ножки и сиськи, а ничего не делаешь, чтобы с ней сблизиться поплотнее!
— Ты всегда так робок с девушками?
Костя пожал плечами:
— По части романов у нас Борис — мастак. А мне с девушками как-то не везет.
— Почему? — спросила я, подходя поближе. Забрав все свертки из рук Кости, я сгрузила их на кровать.
— Не знаю. Я как-то робею в их присутствии и никак не могу пойти дальше, чем разговоры. — Было видно, что он действительно смущен.
— Ты, что девственник? — я подошла совсем близко к парню и глядела ему в глаза, ласково улыбаясь.
— Да, нет, у меня есть девушка...
— Но?
— Но ей очень далеко до тебя, Наташа. Я к тебе даже прикоснуться боюсь, ты так божественно красива.
— Ай-й-яй, плутишка. От таких комплиментов любая девушка растает сразу же.
Костя только фыркнул в ответ.
Я выпятила грудь вперед.
— Хочешь ее потрогать? Ну, не стесняйся, я очень хочу, чтобы ты ее потрогал.
Парень дрожащей рукой едва коснулся меня. И от этого легкого прикосновения, все мои чувства вспыхнули вновь. Я застонала, закусив губу, и потребовала:
— Еще! Потискай ее как следует!
Ласки Кости стали настойчивее, но продолжали быть нежными, как раз такими, какими надо — после ... Бориса бурного секса мне уже было не нужно. Я закинула руки за голову и расстегнула застежку. Верх платья упал вниз и я очутилась с голыми сиськами перед Костей.
— Потискай их теперь.
— У тебя божественная грудь! — парень восхищенно смотрел на мои шары.
— Ну, же! Они
