— У карапуза даже пеленки насквозь мокрые.
— Ага, я тоже заметила это мокрое пятно, — подтвердила Оля, — Как раз между ножек.
— Значит Саша уже и написать себе в подгузник успел, — улыбнулась Наташа.
Весь красный от смущения, я продолжал вовсю писать в марлевый подгузник.
— С каким удовольствием мы писаем в пеленки! — засмеялась Наташа, — Я знала, что тебе, Саша, понравится быть малышом.
— А как только что кричал, что большой! — улыбнулась Ксюша, — И чем он сейчас отличаешься от остальных малышей, которые писают и какают в пеленки?
— Самое интересное, что на горшок ходить отказывался, — не унималась Наташа, — А стоило запеленать, как грудного, сразу сходил в подгузник и по-маленькому, и по-большому.
Девушки снова засмеялись. Несколько минут я вынужден был слушать, как они шутливо обсуждают мои мокрые пеленки.
— Наверное надо помочь тебе подмыть карапуза, — предложила Оля.
— Не хочу прямо сейчас подмывать, — сказала Наташа, — Пусть полежит полчаса мокрый. В наказание за упрямство.
Я подумал, что девушки снова сядут на диван и в кресла, но они вышли из комнаты, оставив меня одного. Мне было очень неуютно в мокрых пеленках, особенно когда они начали остывать. Я лежал, боясь пошевелиться, потому что каждое движение вызывало противное перемещение большущей кучи в тесном подгузнике. Вскоре я с удивлением почувствовал, что мне снова хочется писать. Догадавшись, что Наташа все-таки подмешала мне в молоко мочегонное, я чуть не заплакал от обиды.
— Ну что, семилетнее чудо в мокрых пеленках, — обратилась ко мне Наташа, вернувшись вместе с подругами в комнату, — Буду сейчас тебя подмывать. Хотя если честно, так не хочется.
— Что, грязного подгузника испугалась? — со смехом спросила Оля.
— Представляю, что у мальчишки там творится! — засмеялась Ксюша.
Все трое подошли к столу.
— Сейчас посмотрим, что Саша нам приготовил, — улыбнулась Наташа, начиная разворачивать мои пеленки.
Быстро меня распеленав, Наташа осторожно развернула подгузник.
— Ничего себе обкакался! — засмеялась Ксюша, показывая пальцем мне между ног, — Даже писюнчик с яичками грязные!
— У обкакавшихся мальчиков это обычное явление, — заметила Оля, — Давай-ка лучше посмотрим, как у карапуза выглядит попа.
Наташа рывком задрала мне ноги вверх. Лежа перед тремя девушками голышом, я не знал, куда деться от смущения.
— Я и не представляла, что ребенок может в семь лет так обкакаться, — заметила Ксюша.
— И я смотрю на его грязную попу и не верится, что перед нами семилетний ребенок, а не семимесячный малыш., — улыбнулась Оля.
Услышав, как Ксюша тихонько захихикала, я густо покраснел.
— Ну так что, Наташка? — спросила Оля, — Помочь тебе подмывать мальчишку или сама с ним справишься?
— Еще спрашиваешь? — улыбнулась Наташа, — Конечно помоги.
— Тогда подержи пока карапуза вот так, с задранными вверх ножками, — попросила Оля, — А я сейчас вытру мальчишке попу его же собственным подгузником.
Я почувствовал, как Оля начала вытирать мне попу мокрой марлей.
— Ну как? — спросила Оля мою сестру через пару минут, — Посмотри, какая у карапуза чистая попа.
— Даже не скажешь, что только что обкакался, — заметила Ксюша.
Оля потянула меня за ноги, приподняв попу, чтобы вытащить из под нее мокрые пеленки с подгузником.
— Давно я уже Сашу не подмывала, — вздохнула Наташа, — Придется сейчас все вспомнить.
— А можно мне попробовать? — неожиданно попросила Ксюша, — Так хочется повозиться с твоим голеньким карапузом.
— Попробуй, — с улыбкой согласилась Наташа, — Посмотрим, как у тебя получится.
— Только нужно,
