Ромуальд. Можно просто Рома.
— А я — Амфибрахий. Можно просто Фима.
И мы рассмеялись. Первый барьер в знакомстве всегда приятно снимать юмором.
Рома оказался из Костромы. Приехал еще с двумя товарищами, точнее, подругами, а значит, вместе с ними не поселился. Всю его историю восхождения к конкурсу я услышал и сравнил со своей (совпали!) уже после того, как сам принял душ. Кайф! Горячая вода и ароматный шампунь смыли последние бастионы стеснения, и уже через полчаса мне казалось, что я знаком с этим белокурым чудом всю жизнь. Рома был на год меня младше, но внешне вообще выглядел лет на одиннадцать с хвостиком. Кстати, и «хвостик», как я успел заметить, у него аккуратно маленький — прямо как у амурчика с эрмитажной фрески.
В дверь постучали. Это оказался Виктор Александрович. Увидев нас, раскрасневшихся и завернутых в махровые халаты, он воскликнул:
— Вот молодцы! Вижу, с дороги освоились и подготовились как надо. Ну, пошли ко мне в гости — знакомиться будем.
— Мы только оденемся, — сказал я, но Витя объяснил, что в коридоре все равно никого нет, да и в халатах в отеле ходить не воспрещается. Лишь бы не по центральному холлу.
И мы пошли к нему в номер. Там был накрыт импровизированный стол, на котором возвышались две бутылки какого-то ликера, обставленные со всех сторон фруктами и шоколадными плитками. Пышная гроздь винограда настолько дополняла столь очаровательный натюрморт, отчего у нас с Ромуальдом потекли слюнки.
— Присаживайтесь, господа артисты, угощайтесь, — сказал Виктор и закрыл дверь на ключ. — Хотите Grand Marnier?
— Нет, нам нельзя, — мотнул я головой. — Не положено по возрасту.
— Что вам положено — пусть мамки решают, — отрезал мужчина. — А они сейчас далеко. Ну так как?
— Я, пожалуй, попробую, — неожиданно сказал Рома и, подмигнув мне, протянул Виктору бокал. — А ты что ли не мужик?
Последние слова были сказаны с явной иронией, после чего не согласиться я уже не мог. Да и не хотел: в свои пятнадцать я уже пробовал спиртные напитки (правда, не такие элитные), а потому знал реакцию собственного организма на градус вовнутрь.
Ликер приятным теплом наполнил все тело, сделав его невероятно легким и расслабленным. Виктор (а мы уже не стесняли называть его на «ты» и по имени) оказался замечательным рассказчиком с великолепным чувством юмора и огромным словарным запасом. А еще от него исходила огромная по своей силе харизма, такая притягивающая и полностью отключающая мозги. Мы просто наслаждались общением с этим интересным человеком. Предложи он сейчас выпрыгнуть из окна, мы бы, не задумываясь, сделали это.
Мужчина и приказал. Только не выпрыгнуть, а... попрыгать в центре его номера. Мол, на сцене мы должны не столбом стоять, а двигаться. Причем, двигаться правильно и очень соблазнительно.
Мы с Ромкой встали: ноги немного дрожали, но в голове были такие беззаботность и легкость, что хотелось летать под потолком. Виктор поколдовал у импортного навороченного музыкального центра, и номер наполнился зажигательной музыкой, устоять под которую смог бы только глухой. Мы сначала просто притоптывали на месте, потом стали более уверенно пританцовывать и, наконец, перешли на те самые прыжки в порыве какого-то необъяснимого экстаза.
— Ай, мальчики, молодцы! — подбадривал Виктор, хлопая в ладоши. — А ну-ка маленький, покрути попкой, чтобы в зрительном зале тебя все захотели потрогать!
Маленький, то есть Ромка, начал отчаянно вилять задом, отчего его халат постоянно распахивался, обнажая голое тело. Получалось довольно эротично, и я поймал себя на мысли, что был бы не прочь прикоснуться к этой маленькой бестии.
— А ты не отставай! — вернул меня к реальности мужчина. — Повторяй за маленьким, может, я вас в дуэт поставлю, если публику заведете. Денег
